своей кровавой зрелости. В тот момент я не могла понять, от чего мне стыдно больше – от менструации или презервативов. Месячные – это как описаться в трусы, только писаешь кровью и неделю в месяц. Презерватив – такая стягивающая повязка для особей с пенисами – во всяком случае, так мне представлялось на той стадии осведомленности. Оба явления = ужасная стыдоба. Если бы я выбирала сегодня, то, думаю, посчитала бы, что презервативы все-таки хуже. Нет, ну серьезно. Ты только представь: сидите вы вдесятером в классе и под пристальным наблюдением учителя натягиваете презерватив на банан. Такие «фруктовые» уроки оставляют, наверное, след на всю жизнь.
ЗНАНИЙ О МЕНСТРУАЦИИ НЕ ХВАТАЕТ
Итак, это было в 2004 году. Всех девочек из класса загнали в маленький актовый зал и сбросили на них менструальную бомбу. Никто не выжил. Нет, я, конечно, шучу, но мы все глубоко задумались, что это, черт побери, было, так как после этой пятнадцатиминутной меганеловкой беседы ни одна из нас не поняла, что значит «стать женщиной» и о чем вообще речь. Позже, став постарше, никто об этом больше не вспоминал. Уже тогда я была достаточно сообразительна, чтобы понять: в месячных нет ничего приятного. Может, в десять лет я и хихикала без остановки, но даже до меня дошло, что менструация – это что-то постыдное, и не стоит об этом заикаться. Как раз поэтому мне хотелось говорить только о ней, но не хватало храбрости. Возникала масса вопросов, задать которые не было случая. Когда у меня начнутся месячные? Что там такое у меня внутри кровоточит? У учительницы Моники тоже есть месячные? А у моей мамы? Наверное, нет. Они ведь никогда об этом не упоминали. Надеюсь, у меня их тоже не будет. Здорово, если меня это обойдет стороной.
Может, в десять лет я и хихикала без остановки, но даже до меня дошло, что менструация – это что-то постыдное и не стоит об этом заикаться. Как раз поэтому мне хотелось говорить только о ней, но не хватало храбрости».
О многих вещах, которые меня сейчас увлекают, таких, как этика, нравственность, политика и феминизм, я узнала из «Твиттера». Тому, как следует себя вести, меня научили родители. Остальное мне привили в школе. Аккаунт в «Твиттере» я создала, когда мне было шестнадцать, а мои родители никогда не говорили со мной о месячных, поэтому базовые знания о них я черпала в школе. Там все шло гладко: я всегда хорошо училась и прилежно делала домашние задания. В средней школе я знала наизусть таблицу умножения и могла без конца разглагольствовать о шведских ландскапах, но, если бы учительница Моника без предупреждения устроила нам контрольную по менструации, я бы реально расплакалась. Реально. Информирование о менструации в нашей школе функционировало примерно как демократия в Северной Корее. То есть просто идеально (шутка). Честолюбивый ботаник во мне начал бы протестовать со слезами на глазах, крикнул бы: «It’s not fair!»[1](за день до этого нас научили этой фразе на английском) – и помчался бы домой смотреть «Симпсонов».
Я понимаю: ты, читающая эти строки и родившаяся в двухтысячных, думаешь:
Это нечестно!
