известна на Святой Руси.
Живет его молитвой неусыпной
Обитель наша. Ты, брат, не тряси
Своей главою. Грешен ты, Зосима.
Тебя Филипп доселе привечал
И не губил. А злость, тобой носима –
Сподручница неправедных начал.
В трапезную входит настоятель Соловецкого монастыря Филипп.
Филипп
Не прост в житейском сем водовороте
Путь твердости и кротости, не прост.
Не обо мне ли, братья, речь ведете?
Смиренною молитвой в небо мост
Одною не построите. Деянья
Важны. Как добрый пахарь у сохи,
Чернец взрыхляет пашню покаянья
Отнюдь не только за свои грехи.
Зосима (отводя взгляд в сторону)
Позволь мне удалиться в келью, отче,
Пришло мне время на молитву стать.
Филипп
Иди, Зосима. Червь те душу точит.
Пребудет же с тобою благодать.
Зосима уходит.
Филипп
Скажи, Паисий, не лукавь, ответствуй.
За что я так Зосимой не любим?
Ведь сколько пережили вместе бедствий:
И хлад, и голод, и пожарищ дым –
А в нем жива неправая обида.
Паисий
Он сознает свой грех, да мочи нет
Уврачевать ту язву.
Филипп
Даже вида
Скрывать не хочет. Гибельных тенет
Он не боится разве? Путь далекий
Мне предстоит и я, брат, не хочу
Оставить здесь и отзвук давней склоки.
Его простил я и опять прощу.
Пусть и меня простит он. Кротким нравом
Не славен он. Ну да не в том беда.
Нельзя монаху с этакой отравой
В душе своей ждать Божьего суда.
Теперь о деле. Государь-надежа
Призвал меня, и может статься то,
Что братья на тебя сей крест возложат:
Беречь обитель – подвиг непростой.
А возвернусь в бесчестье и опале,
То все едино быть тебе главой.
Ни радости во мне нет, ни печали.
Державы ради, дух смиряя свой,
С посланником царевым отъезжаю.
Чай, разумом велик наш государь.
Уговорить его, Паисий, чаю
Не разделять страну. Давно косарь
Безносый в нашем стане промышляет.
Опричные лес рубят, да щепы
Уж больно много. Разве он не знает?
Владыки мира, чай, не все слепы.
Царя я помню мальчиком смышленым.
Проникшись смыслом царственных начал,
Он не бывал ни злым, ни раздраженным…
Я
