самогона и полюбопытствовала:
– Значит, говоришь, в офисе у Кешки меня все сотрудники презирают и ненавидят? Работать со мной они не захотят?
– А ты собираешься лично возглавить фирму?
– Лично или не лично, но контакт с людьми найти надо.
– Повысь им зарплату, мигом все твои грехи забудут, – неожиданно сама для себя посоветовала ей Кира.
– Ладно, – серьезно кивнула Анфиса. – Я подумаю над этим предложением. Кеша ведь был скуповат? Вряд ли он платил людям хорошие деньги. Могу и накинуть, небось все равно ведь не свое. Добавлю, с меня не убудет.
Говорила и выражалась Анфиса, как совсем простая женщина. Сразу же становилось ясно, что родилась и выросла она в глубинке. Не было в ней столичного лоска, большой город даже не «припорошил» ее.
– Анфиса, а чего ты в Питер-то подалась? Ты давно тут?
– Около двух месяцев.
Ого! И уже стала хозяйкой отличной квартиры в новом доме, фирмы и машины марки «Лендровер», тоже совсем новенькой.
– А ты ловкая.
– Ловкость тут ни при чем, – отмахнулась Анфиса. – Я силой владею.
– За кем правда, за тем и сила. Ты это имеешь в виду?
– Нет, я про другую силу говорю. Впрочем, вам о том знать не нужно. Это между мной и моей бабушкой должно остаться. Ни меня, ни моего ребенка коснуться это не должно.
Отвлеченные рассуждения Анфисы подруги предпочитали особо не слушать. Но конкретная фраза про ребенка царапнула их слух.
– У тебя что же, и ребенок имеется?
– Пока нет, но скоро родится.
И положив извечным жестом всех беременных женщин себе руку на живот, Анфиса улыбнулась и произнесла:
– Мальчик будет, наследник.
– И… И чей же это ребенок?
– Чей?
Анфиса взглянула на подруг и неожиданно прищурилась.
– А Кешкин сынок и родится, – произнесла она.
И впервые с начала разговора с этой молодой женщиной подругам почудилось, будто она издевается над ними. Хотя с чего бы? Ребенок Кеши вроде бы полностью оправдывал и его странную привязанность к Анфисе, и стремление обеспечить будущность ее и неродившегося еще малыша. Если Анфиса забеременела от Кеши и носила его дитя, тогда становилось понятным, почему Кеша изменил свое завещание, сделав основной наследницей даже не свою мать, а Анфису.
Будучи матерью его будущего ребенка, Анфиса мигом выходила на первый план. Гликерия Карповна была уже совсем старенькой. Новых наследников у нее появиться не могло, разве что какой-нибудь проходимец или дальний родственник, которого старушка захотела бы к себе приблизить.
А тут у Анфисы внутри имелся ребенок, плоть от плоти Кеша, кровь от крови. Конечно, пораженный таким известием Кешка мог тут же помчаться к нотариусу и переписать завещание. Ведь прежде ни одна из его подруг, насколько было известно Кире, не радовала Кешу таким известием. Испытать радость отцовства Кеше в его жизни еще не
