дурацкие слова таксиста застряли в голове, что та заноза.
Чтобы каждый раз, как в первый раз!
Сможет он так с Любочкой? Да, славно было им вместе, спору нет. Но всегда свидания кончались одним и тем же: кто-то из них да начинал торопиться. Она, понятное дело, спешила, чтобы не быть застуканной Юркой. Он…
А ведь он начинал тяготиться ее обществом часа через три, разве не так? И зевота странная одолевала. И на часы без конца смотрел, будто ее подталкивал – ну давай, давай, пошевеливайся, пора уже. И на следующий после встречи день не спешил ведь первый позвонить. Не потому, что обыгрывал принцип какой-то свой странный мужской, а потому что порой да и забывал о ней – о Любочке.
И вот сможет он при таком раскладе быть с ней каждый раз, как первый?
Нет. Не сможет.
Зайцев вошел в квартиру, включил свет в прихожей, швырнул куртку на вешалку, ключи на тумбочку, глянул на себя в зеркало и еще раз повторил уже более твердо и осознанно:
– Нет! Не смогу!
Тогда и нечего голову ей и себе морочить. И раз все так сложилось сегодня в ее жизни, то…
Звонок на домашний заставил его вздрогнуть и насторожиться.
А вдруг Люба?! Вдруг она пересиживает где-то у подруг свое скоропалительное решение уйти от мужа и теперь вот звонит ему, чтобы потребовать от него какого-то сигнала?
Но он не готов, блин!!! Он не хочет к ней, не хочет ее сюда, не хочет с ней так, чтобы навсегда, блин!!!
Зайцев покусал указательный палец, зависнув над телефонным аппаратом.
Брать трубку или нет? Ответить или нет на звонок? Это ведь может быть и дружище Каверин, по времени как раз должен был добраться домой. А могла быть и Любочка, хлюпающая носом. Она расплачется, он позовет. А дальше?!
– Да! – рявкнул Зайцев в трубку, сняв ее после десятого звонка, все это время он себя тихонько презирал за трусость и малодушие.
– Че орешь-то? – добродушно поинтересовался Каверин и шумно зевнул. – И где был? Я тебе уже третий раз звоню?
– Так это… Прогуливался и…
Врать смысла не было, и Зайцев покаялся. Причем покаялся во всем. И даже в том, что боится теперь Любочкиных звонков, потому что не знает, хочет он ее с такой же силой, как прежде, или нет?
– Ссышь, Заяц, что к тебе под крышу попросится? – заржал друг.
– А как не ссать-то, Анатолий? – Он тоже невольно рассмеялся, и страхи его показались вдруг какими-то надуманными и несущественными. – Сейчас в дверь позвонит, на грудь кинется, а мне что делать?
– Койку большую покупать. – Друг снова зевнул протяжно и тут же спросил: – Бесплатный совет хочешь?
– Ну!
– Гони ты эту девку от себя куда подальше.
– Че это?
– Не твоя она, друг Лешка. Не твоя.
– Да она теперь и ничья вроде, – неуверенно возразил Зайцев и облегченно выдохнул.
Толькина поддержка многого стоила. Он вообще-то здорово в жизни разбирался. И мастерски давал
