. Если не брать в расчет грязную в основном от засохшей крови одежду и болезненный вид, его можно было отнести к весьма выдающимся личностям. По крайней мере, выдающимся размерами – даже в таком положении угадывалось, что рост пленника на порядок превышает средний человеческий, а мышцы… да что там, эта гора мышц с лихвой могла потягаться по размерам с тремя-четырьмя крепкими пахарями. Лицо имело суровое, а возможно, спесивое выражение: широкие скулы, нос с ярко выделенными контурами, заметно выпирающий вперед подбородок – так или иначе, глаза мужчины оставались закрытыми и приписать что-либо еще к характеру незнакомца было затруднительно.
Правда, солдатам, плетущимся позади телеги, было наплевать как на характер, так и на личность пленника – двухдневная пешая прогулка по унылому пустынному тракту являлась не лучшим из средств, возбуждающих любопытство.
На лицах конвоиров читались усталость и апатия, они лениво переставляли ноги и имели такой вид, что казалось, одна только материя с гербом, наброшенная поверх кольчуг, весила больше пуда. Припекающее солнце нещадно нагревало открытые шлемы из сырого железа, но солдаты, опасающиеся кулаков шагающего впереди сержанта больше, чем солнечного удара, не смели стягивать их с головы.
Только двое, ухитрившиеся оказаться в конце процессии, подальше от злых глаз командира, приняли по глотку из фляги, пахнущей терпким дешевым вином, и завели неспешную беседу про жизнь простого солдата.
– …так что вот, – говорил седоусый ветеран, – пилить нам еще до вечера. Но ничего, зато в Белусханде отдохнем, там все есть: бани, кабаки и девки – а что еще нужно бравому солдату?
«Бравый солдат», тот, который выглядел как крепкий и сильный парень, правда совсем недавно вышедший из отроческого возраста, при этих словах быстро облизнул губы.
– Да, поскорей бы туда попасть, а то я, кроме Хамфрида, ни одного города не видел, а он, говорят, больше деревня, нежели город…
– Постой, а Фаронг ты разве не видел?
– Видел, но только издалека. Когда нас из Хамфрида по порталу перебросили в окрестности Фаронга, оказалось, что Великая битва уже закончилась…
– Скорее, это была Великая бойня… – отвернувшись, прошептал ветеран.
– Что?
– Я говорю, повезло тебе, парень, что попал туда, когда все закончилось! Знаешь, сколько таких, как ты, полегло в тот день и ту ночь? Не счесть.
– А ты видел?! – встрепенулся новобранец. Усталость и апатию как рукой сняло.
– Шутишь, что ли? Я там был и видел все от начала и до конца.
– А что там происходило? Расскажи.
– А, брат… ну хорошо, слушай. Утром того дня стоял на утесе над городом Черный замок…
– Что, настолько страшным слыл?
– Да нет, просто был сложен из черного камня – вот и прозвали Черным. Не перебивай… Так вот, говорю, несметная армия, состоявшая из десятков тысяч солдат, из тысяч паладинов и сотен магов, окружила замок…
– Зачем?
– Да не перебивай, говорю! Просто там поселился Звездный демон!
– Что?! – ахнул парень. – Тот самый?
– Да, именно тот, о котором предупреждал наш бог Ануид.
– Вот те на…
– Так вот, собрались мы, значит, штурмовать город…
– Подожди, а как же замок?
– Да замолкни ты. Замок в центре города, неужели не ясно, что сначала надо город взять?!
– А-а-а…
– Так вот, только собрались мы, значит, как вдруг ворота распахнулись и навстречу выбежал десяток големов…
– Всего-то?
– Угу, я тоже так подумал: всего-то, а оказалось, что о-го-го сколько. Начали эти големы нас давить, как цыплят, – маги-то их убивают, а они возродиться норовят! Как птица феникс, прямо из пепла! Но хуже всего был золотой голем, который, как оказалось, и не голем вовсе, а Звездный демон… В общем, передавил он в том бою солдат изрядно, но потом маги, видать, взяли верх, вот он и решил обратно в свой замок убегнуть, да там и запереться.
– И что потом?
– Ну тогда паладины выступили вперед и повели нас на штурм. Но вот незадача – с неба стали падать железные яйца!
– Что, правда?! – со сладким ужасом в голосе воскликнул парень.
– А то.
– И что, большие?
– Огромные, как два человека…
– И что, вкусные?
Повисла пауза. Ветеран попробовал заполнить ее, пожевывая кончик усов, но вышло не очень, тогда, оторвав взгляд от лица восторженного паренька,
