Позволяю ли я своему отцу иметь недостатки, слабости?
♦ Чего я ищу во взаимоотношениях с мужчинами – постоянного внимания, признания?
♦ Напоминают ли мои взаимоотношения с мужем взаимоотношения отца и матери?
♦ Добиваюсь ли я от мужа больше того, что он мне может дать?
♦ По каким причинам я злюсь на мужа?
♦ Не играю ли я роль маленькой девочки, которой муж должен дать все, а от нее не требовать ничего?
♦ Соревнуюсь ли я со своим мужем, пытаясь доказать свое превосходство над ним?
Когда я ответила себе на эти вопросы со всей честностью, на какую была способна, я поняла, что мой отец – всего лишь человек со своими слабостями и несовершенством. Он любил меня, но не умел выражать эту любовь так, как мне бы хотелось. А где же он мог научиться выражать ее, если в его семье тоже циркулировали правила ядовитой педагогики? Он – тоже дитя проблемной семьи. Система работает, вовлекая в свою орбиту многие поколения.
Почему же я хотела, чтобы у меня был необыкновенный отец без всяких недостатков? Мои ожидания были непропорциональны. Отец не любил меня так, как мне хотелось? Но он же любил меня по-своему! Он научился этому у своих родителей. Теперь моя очередь.
Судьба в наследство[1]
О том, как проблемы семейной системы могут передаваться из поколения в поколение, даже если кровнородственные узы отсутствуют, свидетельствует письмо Валентины, которое я комментировала для одного популярного журнала.
«Когда развелись мои родители, мне было двадцать лет. Прошло четыре года, а рана до сих пор болит. Обрушился мой мир, и нужно строить новый, как-то жить дальше. Все думано-передумано: причины, последствия… Но что это меняет? Дорого далась мне эта мудрость – все знать, все понимать.
Моего отца вырастила бабушка. Она прошла всю войну военврачом в действующих войсках. Была в плену, в концлагере. Как раньше относились к тем, кто был в плену, известно.
У нее не было будущего. И вот она усыновила мальчика, круглого сироту. Его отец пропал под Ельней, мать умерла. Он долго побирался, затем попал в детдом, где было немногим лучше, чем на улице. Там его бабушка и присмотрела.
Они могли стать крепкой семьей, два израненных человека, но не смогли. Я их хорошо представляю вместе – озлобленный мальчик и женщина, которой война и плен закрыли пути к нормальной жизни.
Папа под ее железным руководством вырос умным, талантливым, ироничным, но слабым и нерешительным. Потом алкоголь подмыл ум, унес талант, появилось уязвленное самолюбие, мелочность какая-то… И что совсем ужасно – радость торжества над чужой слабостью. Я столько раз все это наблюдала!
Моя мать – сирота, детдомовка. После детдома жила одна, хлебнула лиха. Она говорила, что выходила замуж, чтобы избавиться от одиночества, от сиротской бездомности. Бабушка этот брак одобрила, я думаю, потому, что привыкла иметь власть над близкими, и невестка-сирота
Подробнее об этом, а еще о том, как складывается взрослая жизнь детей из проблемных семей, рассказано в моей книге «У меня свой сценарий. Как сделать свою семью счастливой». М.: Никея, 2019.
