а в непосредственной близости находилось множество банок с острыми подводными скалами. И практически после каждого шторма эти особенности морского ландшафта собирали свои жертвы. Такое случалось здесь регулярно, и, как правило, непогода налетала внезапно, в этом я и сам успел уже убедиться.
Для Фреда стало уже чем-то вроде игры в лотерею появляться на этих банках после каждого шторма. Зачастую ему улыбалась удача в виде разбитых и полузатопленных кораблей. Иногда он зарабатывал на спасении таких судов. Случалось, что покидал заповедные места впустую. Бизнес, вероятно, не очень солидный, я даже не догадываюсь, чем он его привлекал, но он почему-то предложил мне составить ему компанию.
Когда я решил узнать о причинах интереса к моей персоне, сообщив ему, что лазить по вантам его «Мелиссы» меня только крайняя нужда заставит, он только рассмеялся и заявил, что у меня очень забавный акцент. А еще, как он сказал, ему нравится, что я постоянно задаю вопросы. Трудно понять, когда он говорит серьезно, а когда шутит. Как человек он мне нравился, еще бы ему на Аниату чуть иначе поглядывать… Вот так и вышло, что отправился я вместе с ним на «Мелиссе» в это путешествие. Фред уверял, что выплатит мне мою долю сполна, если я буду ему помогать. Не в моем положении проявлять особую гордыню, тем более что не душегубством ведь мы собирались заниматься.
Я отстоял часть вахты за штурвалом, удерживая корабль на курсе. Дело в общем-то привычное, с единственной разницей, что нужно еще и за парусами присматривать, чтобы не потерять ветер. На обед был приглашен в капитанскую каюту Фреда, занимавшую большую часть кормовой надстройки.
Убранство каюты впечатлило даже меня, что уж говорить о его гостьях, которым он наверняка не раз хвастался подобным великолепием. Резная мебель, кровать с балдахином, мягкий ковер на полу, серебряный сервиз в шкафчике со стеклянными дверцами, где каждый предмет был закреплен в специальной нише для защиты от шторма и сильной качки. У Фреда даже зеркало имелось. Почему даже? Да потому что за время своего пребывания здесь я видел этот замечательный предмет лишь во второй раз. А первый был на городском рынке. Далеко не бедный торговец использовал его как приманку для покупателей. Возле небольшого зеркала, висевшего на стене его лавки, постоянно толпились люди, любуясь своим отражением. А где много народа, там и покупатели всегда найдутся.
Наконец хозяин каюты указал мне на картину, скромно висевшую на одной из переборок. Поначалу я даже не заметил ее, разглядывая разложенную на столе морскую карту. И совершенно напрасно не заметил: это творение живописи было достойно внимания.
Как ни странно, на картине не был изображен морской пейзаж. Я вообще с трудом мог понять, что решил запечатлеть неизвестный мне художник. Откуда-то из глубины пробивался слепящий свет – вот, по сути, и все, если бросить на картину беглый взгляд. Но если присмотреться повнимательнее… Художнику совершенно невероятным образом удалось передать бесконечную глубину перспективы и придать
