в шахматном порядке квадратами. Квадраты поиска, понял Джек. Похоже, адмирал по пути сюда не прохлаждался.
Обернувшись, Джек увидел, что Хьюстон стоит прямо позади него.
– Как ты жил все эти годы, Джек? – спросил адмирал.
– Точнее было бы сказать «выживал».
– Хм… Это скверно.
Этот ответ удивил Джека. Он и думать не мог, что его судьба сколько-нибудь волнует адмирала.
Хьюстон сел в глубокое кресло и указал Джеку на второе.
– Жизнь дана нам не для того, чтобы выживать, а для того, чтобы жить, – философски заметил он.
– Вам виднее, – ответил Джек, усевшись в кресло.
– А как у тебя складывается с женщинами?
Джек нахмурился. Он не понимал, к чему все эти вопросы.
– Я знаю, что ты не женат, но есть в твоей жизни кто-нибудь… особый?
– В общем-то, нет. Разве что друзья. А что?
– Да так, просто полюбопытствовал. Мы ведь не разговаривали больше десяти лет. От тебя даже поздравительной открытки на Рождество не дождешься.
Джек вздернул бровь.
– Так ведь вы еврей.
– Так хотя бы с Ханукой поздравил, задница ты эдакая. Мог бы хоть какую-то весточку о себе подать.
Джек не знал, куда деть руки, и от неловкости поглаживал подлокотники.
– Я хотел оставить прошлое позади. Начать все с чистого листа.
– И как, – горько спросил Хьюстон, – получилось?
Неловкость, которую испытывал Джек, переросла в злость. Он прикусил губу и ничего не ответил.
– Черт тебя задери, Джек! Неужели ты настолько слеп и не видишь, что тебе хотят помочь?
– Каким образом?
– Известно тебе об этом или нет, но я следил за тем, как складывается твоя жизнь. Я знаю, в каких финансовых тисках ты оказался. Того и гляди, потеряешь свою ржавую калошу.
– Я выкручусь.
– Возможно. Но это будет гораздо проще, если ты получишь несколько тысяч долларов за участие в операции по спасению борта номер один.
Джек отрицательно покачал головой.
– Я в вашей благотворительности не нуждаюсь.
Адмирал ударил себя кулаком по колену.
– До чего же ты упрям, ослиная твоя башка!
Несколько секунд мужчины молча смотрели друг на друга, а потом Хьюстон снова заговорил, но теперь и лицо, и голос его смягчились.
– Ты помнишь Этель? – спросил он.
Джек кивнул. Этель была женой адмирала, с которой он прожил тридцать лет. За год до трагедии с «Атлантисом» она умерла от рака яичников. Родная мать Джека скончалась, когда ему было всего три года, и Этель заменила ее Джеку во многих отношениях.
– За день до того, как впасть в кому, Этель велела мне присматривать за тобой.
Джек поднял на собеседника удивленный взгляд.
