пару лет назад, все равно являлась вершиной технической мысли. И между прочим, система очистки колосников на этом паровозике – изобретение моего папочки. На первых моделях как раз с зашлаковыванием колосниковой решетки и была связана потеря тяги и крайняя неэкономичность жаротрубных котлов Гобсона. Я, конечно, никогда не лезла в финансовую сторону папулиных изобретений, но, думаю, клан Желеностопов, а именно к нему принадлежит Джерк Гобсон, заплатил за решение данного вопроса довольно круглую сумму.
Кстати, дядя Джерк – он пару раз посещал наше поместье – довольно милый гном с приличным чувством юмора и вдобавок великолепный рассказчик, во всяком случае, о своих детищах он говорил так, что сказки нянечек в сравнении с этим казались полной нудятиной. Хотя в них были и прекрасные принцессы, и верные рыцари, и ужасные страшные маги, но в рассказах этого гнома описание работы кулисного механизма или блока парораспределения было намного интереснее замшелых сказочек, никак не связанных с реальной жизнью. Ой, как же мне потом доставалось от мадам Жюли за увлечения и рассказы, совсем не подходящие для такой приличной молодой леди. Но ничего, теперь-то мне ничто не помешает рассмотреть творение дядюшки Джерка вблизи, тем более что мне на нем еще парочку дней путешествовать.
– Поторапливайтесь, леди, – отступил наконец в сторону кондуктор, протягивая Хильде два билета. Но я уже не хотела лезть в купе, которое изнутри ничем не отличалось от кареты: я потихонечку миновала вагон, пройдя дальше к тому месту, которое намного интереснее, и теперь во все глаза рассматривала колеса паровоза, вернее, маленький цилиндр парораспределителя. Какой-то он был не такой…
– Куда… корова… и-и… паром же!.. – Не знаю, откуда возник этот гном в одежде, покрытой угольной пылью настолько, что она могла заменить ему броню (тем более черный горючий камень, как говорят алхимики-ювелиры, является дальним родственником алмаза), но настроен он был серьезно. Клочковатая, видимо из-за частых подпалин, рыжая борода гневно подрагивала, а в глазах горело пламя презрения к идиотке, сунувшейся к способному обварить ее механизму. О том, что, услышав звук начала продувки золотников, я, естественно, отскочу в сторону, не желая портить кожу и платье, он, вероятно, не подумал, а потому поспешил обложить меня словами из лексикона, который представляет собой своеобразный внутрикастовый диалект всех разочарованных жизнью механиков. Папа обычно использовал его, когда ронял что-нибудь хрупкое на что-то твердое. Или наоборот.
– Сам… и ключ себе в… – ответила я ему с достоинством истинной урожденной Клер Шатраэн Отхильда Дербас Туиллойска. – Кто поставил сюда эту нежизнеспособную техническую химеру?! Какой тупой гоблин сделал трубку парораспределителя из двух кое-как склепанных частей?! Она же пропускает! – И гордо удалилась в свой вагон, под прикрытие весело хихикающей Хильды, оставив впавшего в оторопь механика на перроне рядом с клапаном сброса пара. Надеюсь, он не отойдет от шока раньше, чем машинист начнет продувку.
