я этого Рыбаса-Некомата могу и здесь искать…» Решение было принято, и оставалось только подготовить Ольгу к предстоящему расставанию. Сашка надеялся, что оно будет недолгим, но все же…
– Оленька… – начал он в одно прекрасное осеннее утро, когда они, проснувшись, едва успели поприветствовать друг друга легким утренним поцелуем.
– Да, милый…
– Оленька, мне нужно на некоторое время тебя покинуть.
– Ты хочешь вернуться на службу? Поехать к матери? Отправиться на охоту? Иль еще куда-нибудь? – забросала она его вопросами. – Не беспокойся, милый, я готова следовать за тобой всюду. Быть рядом с тобой иль в отдалении, как скажешь, но лишь бы видеть тебя каждый день, каждый час, каждую минуту.
– Нет, Оль, это не совсем то… – Сашка наморщил нос и почесал пятерней затылок, мучительно соображая, как преподнести женщине, живущей в четырнадцатом веке, информацию о путешествиях во времени и трансформациях в духовно-нематериальном мире. Скажешь правду – получишь, вполне возможно, весьма неожиданную реакцию. Что-нибудь наврешь… Нет, врать любимой женщине Сашке совсем не хотелось. Поэтому, слегка поразмыслив, он выбрал единственно верный (как ему показалось) путь – путь недомолвок и полуправды. – Ты, наверное, знаешь, еще пять лет назад я был… дурачком. Слышала?
Ольге говорить на эту тему, похоже, было не очень приятно, поэтому она всего лишь утвердительно кивнула, не сказав ни слова.
– Ну я так и думал, что найдутся доброжелатели – просветят, – непонятно чему обрадовался Сашка. – Так вот… И не дурачок я вовсе. Это болезнь у меня такая. Просто я начинаю плохо говорить, слюни иногда пускаю и… соображаю туговато. Но я все понимаю! Надо мне только тщательно все растолковывать. Понимаешь?
Ольга вновь утвердительно кивнула, внимательно глядя на Сашку.
– Ну вот… – Он сделал небольшую паузу и судорожно сглотнул слюну, от волнения скопившуюся во рту. – Я чувствую, что болезнь ко мне возвращается. Нет, нет, ты не подумай, – испугался он, – это не навсегда, я знаю. Может быть, несколько дней, месяц, ну, год, в конце концов… Но я обязательно вновь стану тем человеком, которого ты любишь. – Ольга молчала, словно завороженная, сосредоточенно глядя Сашке прямо в глаза. – Нет, конечно… Если ты против, я сегодня же уеду к матери…
Все так же молча Ольга стремительно кинулась на Сашку и, обхватив его руками за шею, стиснула в своих объятиях.
– Тимоша, любимый, – зашептала она ему на ухо, – никуда не уезжай, оставайся со мной. Я от тебя не откажусь, несмотря ни на какие болезни. Дурачок ты иль разумный – ты мой. Я останусь с тобой, даже если придется ждать сто лет, пока к тебе вернется разум.
– Ну ладно, ладно, Оль… – уже несколько успокоившись, принялся отпихивать ее от себя Сашка. – Совсем задушила… – Ольга отпустила Сашкину шею, но с него так и не слезла. – Так вот, – продолжил он, – завтра болезнь
