аппетит молодого шакала. Есть она хочет всегда, и лучший способ исправить Сперанской настроение – это предложить ей перекусить. Почему, безостановочно набивая рот жирной, кало-рийной едой, она остается похожей на ручку от метлы? Спросите что-нибудь полегче, я не знаю. Возможно, у нее глисты. Или благодаря на редкость сварливому характеру у Сперанской ураганный обмен веществ. Но сейчас Нина меня удивила. Вместо того чтобы направиться в ближайшую харчевню, она вдруг буркнула:
– Нет, едем домой, я очень устала.
Я взглянула в зеркальце. Что случилось? Хозяйка отказалась от сладкого и внезапно перестала злиться. Неужто подцепила грипп? Или на нее повлияла перемена погоды? Сейчас внезапно пошел дождь.
– Дашка, вперед, – вяло приказала Сперанская.
Я послушно повернула налево и нажала на педаль газа. Драндулет взвыл и резво покатил по шоссе.
В квартире Сперанских почему-то горел свет в прихожей. Я поставила сумки хозяев на пол у вешалки и снова удивилась. Да что это с Ниной сегодня? На нее не похоже оставить включенной люстру и уехать. Она очень экономна, не любит пускать деньги на ветер.
Вадим подергал носом.
– Чем у нас пахнет?
– Не понимаю, – сказала Нина. – Вроде мятой.
Вадик повернулся ко мне, я отступила к стене.
– Я ничем не душилась, великолепно знаю…
Завершить фразу мне не удалось – из кухни донесся грохот, потом легкий вскрик. Нина поджала губы, Вадик начал тереть ладонью лоб, а я испугалась. Неужели в дом влез вор? Снова раздался шум, и в прихожую вышла… Нина.
Я прижалась спиной к стене. Ну и ну! У хозяйки, оказывается, есть двойняшка!
– Надька! – сердито воскликнула Нина. – Вот уж кстати! Зачем приехала?
– По делам, – забыв поздороваться, ответила сестра.
Тут я поняла, что Нина и Надя не близнецы, просто они очень похожи, да еще у них одинаковые прически, одеты, как под копирку, и губная помада одного ярко-красного оттенка.
– Надолго приперлась? – бесцеремонно спросила Нина.
– Не знаю, – ответила Надя. – Хотя хочу вообще в столицу перебраться.
– Зачем? – быстро отреагировала сестричка. – В Москве грязь, духота, дышать нечем, цены нечеловеческие, и гастарбайтеры тучами роятся. Ей-богу, в твоей Макаровке намного лучше – лес, речка, кислород…
– Надоело две копейки из одного пустого кармана в другой перекладывать, – перебила Надя, – дела совсем в рулет свернулись. Простояла месяц на рынке, никто сборами не интересовался, ни одного пакетика не продала. Аня Вакарская сказала, что в столице мои чаи с руками оторвут – здесь и народа больше, и люди образованные, хотят здоровье в порядке держать. Чего вас перекосило? Я всего на пару месячишек к вам. Дом в Макаровке продам и свою норку в Москве куплю.
Сперанские стояли молча. Первым опомнился Вадим:
– Конечно, Надя, живи сколько хочешь. В тесноте, да не в обиде.
Продемонстрировав гостеприимство,
