майор Грэбс, Альберт, он теперь директор гимназии, Карл, Петер. Идем, они скоро начнут собираться.
Первым пришли Кромвальд и Альберт Хольд, за ними Карл и Петер. Пока все здоровались с Белановым и рассаживались, появился майор.
– Я вижу, все уже в сборе, – воскликнул он, входя. – О, кого я вижу! Артур! Здравствуй, здравствуй! Какая нелегкая занесла тебя в нашу проклятую богом дыру?
– Если мне не изменяет память, прежде это был второй город Республики.
– Помяни мое слово, здесь скоро вообще никакого города не останется, один серый кисель! Ведь так, доктор?
– Я бы не был столь категоричен, – развел руками Кромвальд. – Впрочем… Я только что с ученого совета…
– Да-да, расскажите, доктор, – сказал Артур. – Мне, как свежему человеку, это особенно интересно.
– Нам, как живущим третий месяц рядом с этим… – Карл сделал брезгливо-неопределенный жест в сторону окна, откуда, впрочем, Туман не был виден, – все это не менее интересно.
– Да, собственно, и рассказывать нечего. Мы знаем о Тумане не больше, чем в первые дни. Ну, знаем его форму, объем, примерную динамику роста – кстати, в последнее время он растет несколько быстрее. Знаем, что над ним можно безопасно летать, что он ничего необычного не излучает. Мы даже не знаем, что это за агрегатная среда. Сначала думали – аэрозоль, но он не рассеивается и не реагирует на ветер. Твердое тело или, что более вероятно, очень вязкая жидкость? Но почему материальные предметы проваливаются в него без сопротивления? Его совершенно невозможно исследовать. Его ничем нельзя просветить. Длинные волны его огибают, короткие в нем вязнут. Кое-что отражается, но это ничего не дает. Я уже говорил, сам он не излучает, в первые дни были сильные электромагнитные всплески, а сейчас ничего. Пробовали опускать в него приборы, брать пробы… Доставали обрывки тросов. Один вроде бы пережженные, другие просто рассыпаются в прах – разрушена кристаллическая структура, а чем разрушена – черт его знает. Факт заключается в том, что ничто, помещенное туда, обратно не вернулось. Однажды заявились к нам добровольцы, говорят, Туман – это иной разум, мы идем устанавливать контакт. Им, конечно, запретил, они как-то пролезли… Ни один не вернулся, естественно. Лично у меня сложилось впечатление, что Туман просто не дает себя исследовать.
– И какие же гипотезы у современной науки? – спросил Генрих.
– Разные, да что в них толку? Некоторые придерживаются первоначальной версии об атмосферной аномалии, вызванной экологическим кризисом. Но, по-моему, Туман слишком сложное явление, чтобы вылепиться из атмосферных осадков. Это все-таки не кислотный дождь. Другие считают Туман формой жизни, правда, сильно расходятся в оценке степени ее организации, и опять неясно, откуда она взялась. Говорят и о космической экспансии…
– И что вы об этом думаете? – поинтересовался Петер.
– Во-первых, я всю жизнь не верил во все эти тарелочки, зеленых человечков и тэ дэ. Как физик, я не знаю разумной альтернативы специальной теории относительности, я имею доказательства, что скорость света – предел для скоростей, и не
