утро, комиссар, неужели этот вызов показался вам таким серьезным, что вы не решились передать предварительный осмотр места происшествия никому из своих подчиненных?
– Эпизод, конечно, не назовешь редким или загадочным. К сожалению, подобные неприятности случаются с людьми еще слишком часто, но тут ведь есть одно обстоятельство...
– Обстоятельство?
– Да, даже два.
– Ну, об одном из них я, пожалуй, могу догадаться. Не уверена, что вы легко припомните, когда было на этой улице что-нибудь, нуждающееся во вмешательстве полиции...
– А тот факт, что именно на этой улице находится офис моего знакомого детектива? Не удивлюсь, если пострадавший окажется вашим клиентом. Я прав?
– Как всегда.
– Как вы себя чувствуете? – Катлер подошел к полулежащему в большом мягком кресле Джиму Стонеру.
– Спасибо, комиссар, не могу сказать, что чувствую себя прекрасно, но все же лучше, чем мог бы, после всего, что случилось.
– Вы не заметили, какой это был автомобиль? Может, хотя бы цвет...
– Темный! Он был темный! И, мне так кажется, большой, понимаете...
– Автомобиль был темно-синего цвета, – мне необходимо было вмешаться в разговор, чтобы дать немного успокоиться Стонеру. Чувствовалось, что он очень напуган, хотя держался он превосходно. Его состояние выдавал только взгляд, ну, и дрожащие руки.
– Может, вы и номер разглядели, коллега?
– Он был слишком далеко. Практически только мелькнул, скрывшись за поворотом. Но мне показалось, что это был почтовый фургон.
– Почтовый? Очень может быть.
– У вас есть какая-то информация?
– Да, пожалуй, есть. Примерно полчаса назад был угнан почтовик, недалеко от вашей улицы. Водитель остановился на минутку, чтобы купить сигарет, и зашел в кафе, а машину в это время угнали, и что-то мне подсказывает, что ее очень скоро найдут. Кто же это мог так хотеть вашей смерти? – этот вопрос был уже обращен к пострадавшему.
– Не знаю. Врагов у меня нет. Да и откуда им взяться?
– Скажите, а у вас есть завещание? – я понимала некоторую бестактность своего вопроса, но надеялась, что меня поймут правильно.
– Завещание мы написали еще при жизни моей жены. Джудит была образованной женщиной, она все понимала в делах, я привык во всем на нее полагаться... Да, собственно, что мне завещать? Разве что дом.
– И кому же вы завещаете его?
Старик вдруг задумался. Он выглядел совершенно растерянным, будто только сейчас осознал какую-то странность в событиях прошлого, неожиданно извлеченных сейчас из его памяти.
– Когда мы подписывали у нотариуса бумаги, то я ведь не думал, что останусь вдовцом, – наконец, заговорил он, – все свое имущество я оставлял Джудит, а она, я думаю, мне…
– Вы что же не знаете текста этого завещания? – удивилась я, – но вас ведь должны были с ним ознакомить, хотя бы после смерти вашей жены.
–
