* *Понятно, что мое вмешательство в это дело было предопределено. Я попала в водоворот таких странных событий вовсе не по своей воле. И мне до сих пор не дают покоя мысли: как бы развивались события, если бы я не была знакома с Робертом Гретом, если бы я не позвонила ему сама, если бы он не рассказал мне то, что сознательно скрывал от полиции? Видимо, это была бы совсем другая история. Однако, я позвонила, и Гретт появился в моей конторе.
Минутную неловкую паузу первым нарушил Робби.
– Ты почти не изменилась, только похорошела, – произнес он, наконец.
– А ты, похоже, не утратил формы, комплимент все еще на вооружении, – я, конечно, съязвила, но лишь самую малость.
– Это не комплимент, ты действительно выглядишь потрясающе, – тон был предельно искренним.
– Допустим, но ты ведь не для того пришел сюда, чтобы говорить о моей внешности?
– Скажем, не только для того, – он грустно улыбнулся.
– Перейдем к делу?
– Как знаешь. Ты, как я догадываюсь, уже в курсе того, что случилось с Моник Саммерс? Знаешь, конечно, что я – главный подозреваемый?
– Более или менее. Серьезных улик против тебя нет... – заметила я.
– Дело не в этом, я хочу получить у тебя совет, – неожиданно заявил Робби, – есть информация, которую я не сообщил полиции, и я не знаю, как с ней поступить. Я действительно был на той улице, но не знал, что Моник снимает там квартиру, поверь мне, пожалуйста.
– Почему бы тебе не назвать адрес, по которому ты там был? – искренне удивилась я. – Возможно, это обеспечило бы тебе алиби.
– В том-то и дело, что совсем наоборот! Я был в том же самом доме, понимаешь?
– Да, ситуация не из приятных. Но ты ведь был не один, или, – вдруг догадалась я, – ты был не у приятеля, а у приятельницы, и теперь боишься гнева своей супруги больше, чем обвинения в убийстве?
– Я думал, что ты знаешь обо мне больше. Я давно уже свободный человек. Мы расстались восемь лет назад, – сообщил Гретт, – я пытался тебя найти, но знал только фамилию и имя, да еще старый адрес, – зачем-то добавил он.
– Только не говори, что с женой ты расстался из-за меня, – произнесла я очередную смесь банальности и глупости.
– Нет, конечно, наш брак с самого начала был жуткой дурью, а ты была слишком юной, чтобы понять. Я просто не хотел, чтобы ты считала меня подонком.
– Что же ты сразу мне все не объяснил? Ждал, пока я подрасту?
Вы можете мне не поверить, мой читатель, но обида в моем голосе удивила и меня саму.
Я чувствовала, что ввязываюсь в ненужный и дурацкий разговор, но меня понесло. До сих пор стыдно вспоминать то, что я тогда говорила, но, может, в этом и был какой-то смысл, ведь Роберт доверял мне, и нужно было выплеснуть старую обиду, чтобы она не мешала делу. Кроме того, это заставило Гретта увидеть во мне человека, который вовсе не желает ему зла. Когда мы опять вернулись к тому, ради чего встретились, я узнала весьма любопытный факт.
