ее и отряхнул.
ЭРЛИХ ЮРИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ
Редактор газеты «ИЗВЕСТИЯ ДНЯ»
Прочитал я, затем задвинул диван на место.
– Не нашел?
Я обернулся. Кристина стояла у двери.
– Нет.
Нагнулся за папкой с докладом Вайнера и сунул туда визитку.
– Ты что-нибудь нашла? – спросил я.
– Я немного осмотрелась, поймала настроение. Складывается противоречивое впечатление. Яснее картина не стала. Кстати! А ты заметил, что дверь Вольского не опечатана? Я боялась, мы не сможем попасть сюда из-за расследования.
– Да, заметил. Странно, правда?
– Да, – задумчиво протянула она.
Мы вышли в коридор.
– Ладно, пойдем, – сказала Кристина чуть разочаровано. – А ты везде искал?
– Похоже, в этой квартире статьи Вольского уже нет. Павел говорил мне, что собирается начать писать для крупных газет. И, кажется, я знаю, о какой из них шла речь.
Мы вышли в подъезд.
– Но это не важно.
– Почему?
Я закрыл дверь на ключ, и повернулся к Кристине.
– Если его статью напечатают в газете, тогда незачем помещать ее в наш журнал. Странно вот что, обычно он распечатывал два экземпляра каждой статьи. Одну в редакцию, другую всегда оставлял у себя.
Кристина позвонила в квартиру соседа.
– Тогда, если Вольский делал по два экземпляра каждой своей статьи, где второй? Один в газете, а другой?
– Не знаю. Не важно.
– Важно. Это не только последняя статья Вольского, ее исчезновение может что-то означать, мы должны…
– Все, что я был должен, я попытался сделать. Я хотел найти его статью. Не получилось. А ты и так работаешь над своим криминальным материалом.
– Да, но пока еще ничего не нарыла, – заметила Кристина.
– Ты только начала.
Дверь открылась, и на пороге своей квартиры показался Дмитрий Краснов. Я протянул ему ключи.
– Скажите, вы видели, чтобы здесь ходили из полиции? – спросил я хозяина квартиры. – К вам, например, заходили?
– Да, как я уже рассказал вашей коллеге, – ответил тот, кивнув на Кристину, – ходили тут какие-то люди. Расспрашивали что да как, узнавали, не слышал ли я чего в то утро.
– Утро? – переспросил я. – Но у него в квартире все шторы задернуты.
– Они сказали, дело было утром. Возможно ранним, не знаю… Но, во всяком случае, я ничего не слышал. Я уже сказал вашей коллеге, что считаю, Павел повесился. Скрытный он был, одинокий, а такие часто так кончают… – многозначительно покачал головой он. – Непонятно, только, зачем утром-то вешаться. Это как же получается, проснулся и в петлю, так что ли? – он хмыкнул. – Но это
