уладил, хотя с женой они остались злейшими врагами на всю жизнь. А я к тому времени собралась разводиться во второй раз, в связи с чем заявилась как-то к Николе с любовником, ставшим моим следующим мужем. Никола нас не выгнал, но предупредил, чтоб это было в последний раз, поскольку он не может принимать меня с любовником, доколе у меня есть муж. Никола тогда был озабочен ремонтом квартиры и реставрацией мебели и как-то исхитрился оставить все в том же виде, включая полосатые стены. Зарабатывал он неплохо, даже прикупил еще пару вещиц Гарднера, которые выискивал по всей России, но сама работа у него не клеилась. Он был наркологом, но алкоголики и наркоманы раздражали его до такой степени, что лечить их он не мог, а только клеймил позором. Потому из практикующих его перевели на административную работу. Там-то, видимо, и водились деньги, не двести рублей зарплаты, а какие-то приличные деньги.
Через некоторое время Никола женился. Совсем не так, как мечтал в юности. Его новая жена Нина была простой девицей, домохозяйкой, обитавшей неподалеку от его дачи.
Она не была и красавицей, но он к ней прикипел, и жизнь забурлила: вместе ездили на курорты, летом и зимой, ему удавалось покупать туристические путевки за границу, где он все подробно фотографировал, а потом созывал гостей смотреть на экране через проектор цветные слайды красивой жизни. Никола, можно сказать, возмужал, остепенился (и в том смысле, что получил кандидатскую степень), но ему не давал покоя Миня. Все с ним было не ладно: учился плохо, ничем не интересовался, книжек не читал, над папиными рассказами о семейном фарфоре смеялся, а тут случилось и вовсе страшное – наркотики. Уж эту область Никола знал как свои пять пальцев: сгреб юнца в охапку и потащил к специалистам. Это был единственный момент, когда между Николой и бывшей женой возник некий союз, в борьбе за общее дело. Но Никола вносил в лечение и собственную лепту: как-то привел Миню домой и озвучил ему все те нотации, которые накопились у него в душе. Довольный своим воспитательным вкладом, Никола оставил сына ночевать, чтоб поехать вместе с ним и с Ниной куда-нибудь на уик-энд, но когда проснулся, сына и след простыл. Никола открыл секретер, где хранились фамильные драгоценности, и обнаружил, что их там нет. Что в доме не осталось ничего, кроме темно-красного фарфора и семейных портретов.
В принципе, именно об этом и мечтал Никола с юности: передать наследство по наследству. Но как раз незадолго до того, как сын украл из отцовского дома золото и бриллианты, Никола написал завещание, в котором все оставлял Нине. Почему? Нина любила его, и это был жест. Учитывая, что Нина бездетна, для Мини это ничего не меняло. Но и в его сторону это был жест, правда, умолченный: ты, мол, еще заслужи свое наследство, гаденыш. Очень уж он выводил отца из себя, хотя у Николы было утешительное объяснение дурным наклонностям Михаила Николаевича: «Это все мать».
Завещание осталось валяться в пустом секретере как роспись сына в содеянном, он его со всей очевидностью прочел.
