по переулку, стараясь стряхнуть намертво приставшие колючки.
– Ванек, айда с нами! – обернувшись, он увидел знакомых мальчишек и бросился в сени за лыжами…
Длинный на длинных лыжах поправлял скачок, прокатываясь по лыжне.
– Почему гора Грацилевой зовется, знаешь? – спросил парнишка в кацавейке у подбежавшего к ним Ваньки.
– Потому что до революции здесь хозяином был помещик Грацилев, – удивил Ванька мальчишек своей эрудицией и надел лыжи.
– Откуда знаешь? – недоверчиво смотрел на него парнишка.
– Дед рассказывал. Помещика прогнали, а название так и осталось.
– Симак, – окликнул парнишку длинный, – маханешь сверху?
Все трое задрали головы и опасливо изучали вершину.
– Ванек пусть первым, – отозвался, наконец, Симак, – он все знает.
Ванька оглянулся и увидел около дома своего недруга, завистливо поглядывающего в их сторону.
– Чего зенки вылупил, иди сюда! – закричал Симак. – Это кто такой?
– Сосед, вместо Витьки, – нехотя отозвался Ванька и вздохнул. – Противный такой, – и неожиданно для себя стал взбираться на гору…
Запыхавшись, он развернулся и глянул сверху: далеко внизу мальчишки казались совсем крошечными. Перед ним во всей красе раскинулось подгорье, даже их двухэтажный дом казался отсюда маленьким.
У Ваньки перехватило дыхание, и закружилась голова. Он почувствовал непреодолимый страх, всю невозможность съехать с такой крутизны.
– Махай, не бойся! – донеслись снизу насмешливые мальчишьи крики.
Ванька растерялся. Он уже собрался, было, слезать обратно и претерпеть там весь стыд и позор, так страшно показалось ему наверху, как вдруг разглядел около скачка своего нового соседа и решился:
Пропасть надвинулась и поглотила его, лыжи рванулись из-под ног и Ванька стремительно понесся вниз; ветер свистел в ушах, неровная лыжня того и гляди, сшибет с ног, но он каким-то чудом домчался до скачка и взмыл в воздух под восторженные вопли приятелей.
Пролетев несколько метров, брякнулся лыжами на укатанный склон и уже упавшего, его протащило еще порядочно юзом и швырнуло в сугроб.
Ошеломленный бешеной скоростью и в то же время обрадованный тем, что уцелел и жив, Ванька выбрался из сугроба, отряхиваясь от снега и подбирая слетевшие лыжи.
Только теперь он услышал хохот, крики, и увидел в своих руках сломанную пополам лыжу. Сдерживая слезы, побрел домой.
Мальчишки замолчали, провожая его сочувственными взглядами.
– Деду отдай, он залатает, – поддержал приятеля Симак. – Лихо ты промчался, молоток. Я не верил, гад буду.
– Вот тебе и Ванек, – осудил его длинный, – сам ты Ванек.
– Да я сейчас, вы чо! – торопливо надев лыжи, Симак полез вверх, желая как можно быстрее реабилитироваться. Новый сосед с восхищением и завистью смотрел на Ваньку, как на героя.
Заметив
