побьют, и если в ресторане чистую скатерть попросит, официантка в такого салатницу не швырнет…» Впрочем, у самого Данилова обаяния было не меньше. Но всегда ли был уверен в себе Данилов? Увы, не всегда…
– Мне отметиться в очереди, – сказал Данилов.
– Сюда проходите, пожалуйста, – поманил его Ростовцев, за крыл дверь, а сам исчез в боковой комнатушке. В руке его Данилов успел увидеть вересковую трубку несомненно федоровской работы.
Прихожая в квартире была огромная, в доме Данилова в ней обязательно бы устроили площадку для игры в городки, а то и просто, на всякий случай, забили бы ее со всех сторон досками и фанерой. Теперь в прихожей или в коридоре, где виднелись между прочим детская коляска, вешалки, велосипеды и оцинкованное корыто, повешенное на креп кий гвоздь, теснились десятки людей. Свет горел, и Данилов мог заметить, что публика собралась в прихожей отменная. Все люди были исключительно приличные, прекрасно одетые, не курили, не толкались, чего следовало бы ожидать в очереди, и говорили вполголоса. Почти совсем не имелось в прихожей юношей, в особенности длинноволосых, а те, которые были, жались как-то, на себя не походили, не хамили, видно было, что они кого-то заменяют. Большинство же ожидавших относились к среднему поколению, самому деятельному и динамичному теперь. Здесь стояли сорока– и тридцатилетние люди, в самом соку, а им и еще соки предстояло добирать. Хозяин квартиры Юрий Ростовцев, окончивший два института, был, пожалуй, из них самый бедный и несолидный, пусть и имел федоровскую трубку. Дамы присутствовали пышные, цветущие, в дорогих нарядах, и Данилов представил, что и его бывшая жена Клавдия Петровна выглядела здесь бы неплохо. Данилов вспомнил, что на подходе к дому – в переулке и на улице Чехова – он видел много личных машин, все больше «Волг», а то и каких-нибудь там изумительных «опелей» и «пежо» с московскими номерами. Не иначе как на тех машинах прикатили сюда люди из очереди.
– Данилов, и вы тут?
Данилов обернулся. Кудасов стоял перед ним.
– Я не за себя, – сказал Данилов.
– Номер-то у вас какой? – спросил Кудасов.
– У меня никакого…
– Ну а у того-то, вместо кого вы? Если не секрет…
– Сейчас посмотрю, – сказал Данилов, – у меня где-то есть бумажка… Двести семнадцатый, что ли…
– Я чуть впереди, – сказал Кудасов. – Это вы за Клавдию Петровну, наверное?..
– Да…
– Вы номер-то на ладони чернилами напишите.
– Зачем на ладони?
– Ну как же… Для верности… Здесь все так делают… Вот мою ручку возьмите… Чернила хорошие.
Данилов поневоле вывел на ладони «217», ручку вернул с благодарностью, сказал:
– Давно я не писал номеров на ладони.
– А то как же… Здесь ведь такая публика – палец в рот не клади! Я вот на
