лекпинам приходилось в меру своих сил поддерживать товарища. Теперь посетить трактир у троицы было два повода: радостный – в связи со сдачей первого экзамена и грустный – в связи с неудачно прошедшей сделкой.
– Пуслан, – Тубуз вдруг остановился. – А сколько кусков твоего кварца заменяет кружку факультетского светлого?
– Гр? – Пуслан несколько секунд размышлял, потом показал кончик своего мизинца. – Вот такой кусок. Этот один хвакультетский светлый.
– Что? – не понял Алеф. – Ты хочешь сказать, что схрумстав у Воги-Йоги тот маленький кусочек, ты все равно что выпил не меньше трех кружек пива?
– Три и еще три, – сказал Пуслан, еле-еле удерживая равновесие.
Возникла продолжительная пауза, во время которой лекпины взирали на покачивающегося и начинающего слегка икать тролля, пытаясь вникнуть в проблему, кто кого на самом деле облапошил в каморке Воги-Йоги. Когда тролль икнул раз в двадцатый, Тубуз пришел к выводу, что Пуслан, как минимум, остался при своих.
– Что же это получается? – возмутился он, обращаясь к Железяке. – Наш крохотный друг уже напивчанился, а мы с тобой…
– Должны срочно это наверстать, – на лету подхватил мысль лекпин.
Они устремились вдоль чистой улицы, отличавшейся от той, на которой жил Вога-Йога, более богатыми строениями. Судя по гербам, вывешенным на некоторых дверях, владельцами их были преподаватели Факультета Рыболовной магии. Причем, чем дальше продвигалась троица, тем внушительнее выглядели и гербы, и сами строения. Алеф просто не мог не остановиться перед изумительной красоты зданием, похожим на костел. Внушительных размеров дверь, скорее даже ворота, украшало мозаичное полотно, изображавшее борьбу рыболова с гигантским рыбодраконом.
В рыболове без труда можно было узнать декана Факультета Эразма Кшиштовицкого. В развивающемся плаще, с мощным спиннингом в руках он парил над водой, а на другом конце снасти из бурлящей воды на две трети вырывалось невиданных размеров чудовище, которое, судя по выражению выпученных глаз, уже готово было сдаться…
И Железяка, и Пуслан вперились взглядом в красочную мозаику, в то время как Тубуз, не обративший внимания на неповторимое произведение искусства, продолжил свой путь по направлению к трактиру. Когда же двое, наконец, вышли из оцепенения, навеянного выразительностью отображенной на воротах схватки, их проводника, словно след простыл.
Тубуз Моран целеустремленно двигался к трактиру, когда дорогу ему вдруг преградила группа эльфов. В полной уверенности, что друзья следуют за ним по пятам, он оглянулся, но увидел за собой лишь пустынную улицу. Тубуз снова посмотрел на эльфов, среди которых узнал своего потенциального сокурсника Мухоола, а также господина Лукиина. Остальные трое, судя по нашивкам, тоже были студенты. Смотрели они на него очень даже недружелюбно, и пропускать, по-видимому, не собирались.
– Э-э-э-э, гм, не будут ли любезны, гм, гм, господа эльфы дать мне пройти? – промямлил лекпин.
Те продолжали молча
