плит – евразийская, тихоокеанская, североамериканская, южноамериканская, австралийская, африканская и антарктическая. Существуют также более мелкие плиты…
Женя заглянул в актовый зал, наполовину заполненный школьниками средних классов, в котором Наталья Белозерцева читала ознакомительную лекцию по физике Земли. Она увидела Кузнецова в дверях и, не прерывая лекции, улыбнулась ему. В ответ Женя помахал ей рукой. Наталья – ученый, беззаветно преданный своему делу, и талантливый педагог. Она способна увлечь школьников, пробудить интерес к науке – пусть на дворе стоят и не лучшие времена: наука теперь в загоне.
Он прибыл в Москву накануне поздно ночью, когда жена и дочь спали. Тихо отпер дверь квартиры и провел остаток ночи на диване в большой комнате. Будильник наручных часов разбудил его в половине седьмого. Он наспех позавтракал и двинулся в институт, так и не повидавшись с женой.
Женя быстрым шагом шел по коридору, приветствуя попадающихся навстречу знакомых. Первым делом следует отчитаться по командировке перед заместителем директора Института сейсмологии – отделения Объединенного института физики Земли, членом-корреспондентом Российской академии наук Михаилом Николаевичем Воздвиженским.
– Женя, привет! – воскликнула Дарья Семенова, появившись откуда-то сбоку.
– Здравствуй, – сказал Женя, останавливаясь.
– Как прошел семинар?
– Да в общем-то…
– Тебе звонил твой друг из Санкт-Петербурга, – проговорила она, не дослушав ответ на собственный вопрос. – Он сказал, что у него получилось.
– А что получилось, он не сказал?
– Он сказал, – ответила она с расстановкой, – что ты должен знать, о чем идет речь.
Считая разговор оконченным, она исчезла. Он пожал плечами и продолжил свой путь. Дойдя до развилки, он остановился. Один коридор заканчивался кабинетом заместителя директора института по научным вопросам и являлся конечной целью путешествия Евгения по институту. Второй вел на лестницу. Рядом с лестницей было отведено место для курения, в простонародье называемое курилкой. – Поразмыслив, Женя решил, что перед кабинетом замдиректора следует сделать остановку в курилке. Сам он не курил и не выносил дыма, но ему всегда нравились курильщики. Они казались ему заговорщиками или, точнее, членами клана посвященных в таинство курения. В этой тесной курилке на лестничной площадке царила неповторимая атмосфера отстранения от домашних и рабочих проблем с разговорами об автомобилях, политике и всяком начальстве.
– Женя, елы-палы! – радостно ухмыльнулся здоровяк-геофизик Федор Иванов, которого все звали Иван Федоров. Оскалив зубы, он улыбался, скосив один уголок рта. В другом углу была папироска «Беломора». Женя прекрасно помнил его убеждающую речь о том, чем папиросы «Беломор» отличаются от сигарет. «Вот вы все, – говорил он, обращаясь к своим собеседникам-курильщикам, – курите заграничную химию. Возьми любую импортную сигарету и зажги ее, не куря.
