было сказано.
Он прошел к месту за партой, и неспешно стал выкладывать из рюкзака всю необходимую для урока канцелярию. Мальчик, конечно, понимал, что его медлительность могла вызвать новую волну учительского сарказма, но по-другому сейчас все равно не получится.
Когда он, наконец, уселся, Алина (соседка по парте и по совместительству единственный друг Алана) прошептала:
– Не расстраивайся. Ты ж русицу знаешь, – старалась она его успокоить.
И действительно, Алина была права – он знал учительницу русского языка достаточно, чтобы не переживать из-за ее вечных подколок. Как учитель Нателла Умарбековна была не плохой – с бо́льшего понятно объясняла материал, домой много не задавала, и самое главное требовала знаний своего предмета только от тех, кто этого действительно хотел. Но, как и у каждого человека, у нее присутствовали свои минусы, в простонародье зовущиеся «припиздями». Их у Нателлы было целых две штуки.
Первое – она терпеть не могла, когда на уроки приходили одновременно вместе с ней, нещадно закидывая нарушивших это правило учеников огромным количеством злобных шуток на протяжении всего урока, а то и двух. Все это давно знали и старались приходить пораньше, или же опаздывать, если угроза столкнуться с подходящей к кабинету учительницей была непомерно высока.
Второй минус – она жутко бесилась, если кто-нибудь из учеников во время ее урока занимался посторонними делами. Если кому-нибудь из детей не нужен был русский язык, то она вообще могла его не трогать, и даже двоечникам натянуть один балл. Правда при одном условии – чтобы «неуча» вообще не было ни видно, ни слышно: спи, думай, смотри в потолок, но только не давай о себе знать и не занимайся посторонними вещами…
Все вроде бы ничего, только вот почему-то именно эти два условия Алану ну никак не получалось соблюдать – каким-то мистическим образом, он постоянно сталкивался с учительницей то в коридоре, то уже у самого порога кабинета. Вдобавок просто сидеть, умирая от скуки (сам предмет был далек от круга его интересов), он не мог – рука сама начинала выводить разные образы и узоры на полях тетради и черновиков. Желание рисовать рвалось наружу, оборачиваясь изрисованными листами каждый раз, лишь стоило сознанию немного потерять бдительность.
Алина дотронулась до его руки, быстрым движением подвинув к мальчику записку:
«Ты сегодня куда после школы?»
«Домой» – быстро написал он, обратно вернув кусочек бумажки.
«Давай сегодня ко мне? Мать обещала пироги сделать»
«Не могу. С матерью поссорился, да и голова раскалывается»
«Ты что опять в Мертвый Город ходил???»
«Отстать! Еще тебя с нотациями не хватало!!!» – ответил Алан, и дождавшись пока учительница отвернется к доске шутливо показав ей язык. Алина наигранно обиделась, нарисовав на листке злую рожицу.
Боль вновь постепенно уходила, давая надежду завершить этот день с наименьшими потерями.
Русский язык закончился без
