моря. Однако сын президента поступил по-другому. В тот же день он посадил полпреда в свою машину, и они вместе объехали добрую дюжину домов. Особняк, на котором в конце концов остановился полпред, принадлежал министру сельского хозяйства.
После этого сын президента предложил министру продать особняк за пятьдесят тысяч долларов. «Мне хорошему человеку подарок сделать надо», – объяснил сын президента. Министр возмутился и попросил миллион. Так они торговались, пока министра не взорвали какие-то ваххабиты, и после этого осиротевшая семья быстро продала особняк.
Особняк подарили полпреду, и он ему так понравился, что тот никогда из него не выезжал и все официальные встречи проводил в своей резиденции.
Президент Асланов уже сидел в летней столовой. Седоволосый, безупречно одетый, подтянутый, он скорее напоминал английского лорда, чем бывшего секретаря ЦК компартии, вернувшегося во власть в послеперестроечные времена. Вообще-то президентов Аслановых, как мы уже упоминали, в республике было два.
В одном был один метр и семьдесят пять сантиметров, он весил сто десять килограмм и в настоящий момент ожидал полпреда за легким завтраком из двадцати восьми блюд. В другом было два метра восемьдесят сантиметров, он весил около трех центнеров, и стоял на двухметровом гранитном постаменте перед Домом Правительства, приветствуя взмахом руки синий Каспий и народ, поднимающийся по лестнице с набережной.
Один был весельчак, балагур, и обожал своих троих детей и семерых внуков; другой никогда не отлучался с места работы и указывал путь в светлое будущее.
Это был не единственный памятник Асланову в республике. Въезд в город с Бакинского шоссе, сразу за блок-постом, был украшен белым мраморным памятником известному просветителю черкесов, лезгин и аварцев Сапарчи Асланову. На набережной возле мэрии стоял памятник Аслудину Асланову, бывшему до 1937 года первым секретарем компартии республики, а возле Драматического Театра им. Гази-Магомеда Асланова стоял памятник этому самому Гази-Магомеду, состоявшему главным режиссером театра с 1961 по 1965 годы.
Но самым интересным был памятник человеку по имени Рамзан Асланов. Тридцатидвухлетний Рамзан до войны был в колхозе чернорабочим, и до девяносто седьмого года о нем не было известно ничего, кроме того, что он погиб в 1943 под Сталинградом. Вскоре после того, как Ахмеднаби Асланова избрали президентом, в одной из газет Торби-калы появился очерк, рассказывавший о героическом подвиге его двоюродного деда, в одиночку подбившего фашистский танк. Спустя месяц другой очерк уточнил, что танков было два, а еще через три месяца газета «Сердце Дарго» обнаружила, что их было четыре. Точку в споре поставил три года назад известный в республике историк и депутат Мухтар Мееркулов. Он опубликовал в научном журнале статью, из которой следовало, что танков было восемь. После этого герою войны Рамзану Асланову поставили шестиметровый гранитный памятник на склоне Торби-Тау, а Мухтар Мееркулов стал вице-спикером парламента.
Распахнулась дверь, и в столовую стремительно вошел русоволосый и сероглазый полпред. Президент республики
