слабо улыбнулась она. – Работаю.
– Перспективы? – потребовал Дима.
– Может, скоро заведующей залом назначат.
– Круто, – небрежно похвалил Полуянов. – Будешь тогда мне книжки редкие на дом давать. Под честное слово.
– Боюсь, не выйдет, – вздохнула Надя. – Я ведь не всей библиотекой стану заведовать, а только залом. А редкие книжки – они не в зале, а в фондах хранятся.
– Ну, и какой тогда смысл столь блистательной карьеры? – сразу скис Полуянов.
– Зарплату прибавят, – пожала плечами Надя.
– На сто рублей? – фыркнул журналист.
– На пятьсот, – поправила Надя.
– Н-да, озолотишься, – продолжал насмехаться Дмитрий.
Надя начала злиться. В конце концов, какой ты ни будь друг детства, хамить-то зачем?
– А ты что, можешь предложить что-то лучше? – поинтересовалась она.
– Я? Тебе?!
Он так опешил, будто она у него тысячу долларов в долг попросила. Впрочем, взглянул в ее обиженные глаза – и действительно призадумался:
– Н-ну… хочешь, я правда поговорю… Может, нам в редакцию секретарша нужна?
– Спасибо, Дим, но секретаршей я работать не хочу, – холодно отказалась Надя.
– Тогда, может, замуж тебя позвать? – небрежно спросил Полуянов.
Увидел, как окаменело Надино лицо, и тут же поправился:
– Шучу, шучу… Ладно, что мы все о грустном. Как Родион? Все жиреет?
Вот, в этом Полуянов весь. О замужестве (а вот за него бы, что уж скрывать, она пошла бы!) – говорит в шутку, а про здоровье таксы – спрашивает на полном серьезе. Главное только – не показать, как это ее задевает.
– Жиреет, Дим. Еще полкило прибавил. По лестнице вообще не может ходить – только на лифте.
– Да уж, такого жирдоса еще поискать, – кивнул Дима. – Мой кот, царство ему небесное, – и то куда меньше лопал.
(Нет бы ее похвалить – она ведь с прошлой встречи целых три килограмма сбросила.)
– А ты, Надюшка, что-то чахленькая стала, – вдруг заявил журналист. – Прямо тростинка.
– Заметно, что похудела? – вырвалось у Нади.
– М-м… да, видно, конечно, – слегка растерялся Полуянов. (Ничего, значит, паразит, не заметил!) – Стройна стала, как лань. Но главное – бледненькая какая-то. Ты хорошо себя чувствуешь?
Наде показалось, что в Димином голосе звучит искренняя забота.
– Да знаешь – действительно неважно, – призналась она. – Голова часто кружится, слабость какая-то. Настроение плохое…
Странное недомогание у Нади началось с месяц назад. Вроде бы все терпимо, ничего особо не болит, но вялость – как у древней старушки. Как бабушка из старого анекдота жаловалась: «Сяду – и сижу, сижу, сижу…»
Впрочем, договорить ей Дима не дал, перебил:
– Ну, тогда
