читатель, Кутик все на свете видел только и исключительно в отношении к футболу.
Так он взглянул и на эту надпись. И, почти не задумываясь, сказал:
– Бразилия – Италия. 2:3.
Глава 28
Курский вокзал
– Чего?! – заорал, как всегда, Мячик. – Что ты несешь? Какая тебе Бразилия?
– Не шуми, Мячик, – сказал Том, сразу что-то почувствовавший. – Так что, Кутик?
– Я же говорю – два-три.
Это был счет в злосчастном для Бразилии матче с Италией в чемпионате 1982 года.
Кассету с этим матчем Кутик смотрел не раз. Один, в своей комнате. Сократес! Зико!..
Если бы Кутика разбудили среди ночи и попросили назвать счет, которым закончился этот трагичнейший в истории человечества матч (конечно, трагедией он был для той части человечества, для которой футбол – не мячик, который мужики зачем-то катают по полю), он, не задумываясь, пробормотал бы: «2:3» и заснул снова.
Итак, в записке, которую один человек передавал другому, своему сообщнику, вне всякого сомнения, заключен был шифр.
Но какой? С какого боку к нему подступаться?
Как только Кутик взглянул на четыре цифры и три буквы, ему стало ясно: среди преступников (а кто мог сомневаться в том, что конверт Горошине передал преступник – для другого преступника?) оказался человек, так же влюбленный в бразильскую команду, как Кутик. Мало того – тот, кому адресована записка, тоже должен был мыслить так же, как писавший, – и как Кутик!..
Что же еще для всех троих могло означать «БрИ», если не Бразилия – Италия? И что могла обозначать цифра 1982, если не мрачный 1982 год?
Как жалко стало Кутику, что и писавший записку, и тот, кто должен был ее получить, но почему-то не получил, – преступники!
– А Дуга? Что же такое тогда – Дуга?
Тут в дело вступил Ваня-опер.
В любой из школ на необъятных просторах нашей родины и сегодня (мы хотели бы подчеркнуть, что уверены в этом) обязательно есть такой человек, а иногда и не один, который назубок знает всю историю Великой Отечественной войны.
Разбудите такого юношу лет десяти-четырнадцати среди ночи и спросите, когда началась и когда закончилась Сталинградская битва. И он сонным голосом ответит вам: «С середины августа 1942 года до 2 февраля 1943-го…» Да еще добавит, пожалуй, если чуть-чуть проснется: «Вообще-то Паулюс подписал капитуляцию 30 января… Но пришлось еще день-два повоевать…» Повернется на другой бок и снова заснет.
– В Москве есть Курский вокзал? – спросил Ваня. Вообще-то он знал, что есть, но решил уточнить – из любви к проверенной информации.
– Есть! – хором ответили Женя, Том и кто-то третий.
В этот момент Женя подумала, что у нее так и не было минутки, чтобы спросить у Ивана о его планах, – ведь она даже не знала, где именно он теперь предполагает жить и учиться. И вспомнила, что сентябрь уже не за горами… Но тут же заставила себя забыть об этом: ей предстояло
