дверь…» А в ответ – выстрел из глубины бара. «Только тут я заметил двух человек с нацеленными револьверами, которые стреляли друг в друга…».
Мы не раз видели такое в голливудских фильмах, но Брет Гарт описывает явно с натуры, по личной памяти.
Никто не пострадал. «Разбилось одно из зеркал, а в моем стакане пуля начисто срезала ободок и расплескала влагу». Все произошло так неожиданно и быстро, что он даже не успел струсить. «Моей первейшей заботой было: как бы не выдать хотя бы словом или движением свою юность, удивление или незнакомство с такими делами. Думаю, что любой застенчивый тщеславный школьник поймет меня, – он, вероятно, чувствовал бы себя так же. Настолько сильным было это чувство, что запах порохового дыма еще не растаял у меня в ноздрях, как я уже вплотную подошел к стойке и, протягивая разбитый стакан, обратился к бармену, быть может слишком тихо и неуверенно:
– Налейте мне, пожалуйста, другой стакан. Не моя вина, что этот разбит.
Бармен, весь красный и взволнованный, поднялся из-за стойки; он глянул на меня с подозрительной улыбкой, а затем раздались смех и проклятье. Одним махом я проглотил огневую жидкость и с побагровевшими щеками устремился к выходу. От приступа боли в стертых ногах на пороге я захромал.
Тут я почувствовал на плече чью-то руку и услыхал торопливый вопрос:
– Вы не ранены, приятель?»
Тот самый человек, который смеялся, усаживает его в экипаж и отправляет на нужный ему прииск.
«Пока мы ехали, я узнал от кучера, что оба противника поссорились еще за неделю до этого и поклялись пристрелить друг друга «без предупреждения», то есть при первой же случайной встрече. Он с презрением добавил, что «стрельба была ни к черту», и я с ним согласился».
Но в конце такого путешествия героя (скорей всего – самого автора) ждал большой удар – «всего несколько дней назад Джим отказался от своей доли и уехал в Сан-Франциско»! Но вдруг новые знакомые – товарищи уехавшего – выслушав всю историю юноши, предлагают ему – за так! – свободный пай «на пробу». То, что «могло произойти, как я думаю, только в Калифорнии, в те времена простоты и доверчивости».
Ему предлагают остаться. «В эту ночь я спал на койке отсутствующего Джима уже в качестве владельца одной четверти домика и участка, о котором я пока ничего не знал».
Проснулся он в полдень – настолько намучился накануне. А его новые товарищи и, в сущности, партнеры в нетерпении ждали его: «Завтрак готов. Им не терпится рассказать мне нечто "забавное". Я стал героем!
Оказывается, мое поведение в "Магнолии" во время перестрелки уж обсуждалось, причем было весьма усердно преувеличено очевидцами. Последняя версия гласила, что я спокойно стоял у стойки бара и хладнокровнейшим образом требовал услуг от бармена, припавшего от страха к земле, а в это время над нами гремели выстрелы!»
Ну а дальше новые сотоварищи ему сказали, что он может пойти искать
