к воротам приюта, его уже ждали. Настоятель лично стоял за решеткой, нервно теребя связку ключей.
– Скорей! – Против обыкновения, он даже не спросил своего монаха о сборах. Просто отпер замок, кинул ключи ожидающему неподалеку брату Миту и заспешил к дверям, увлекая за собой Нилса. В рукаве, за который схватился настоятель, предательски зазвенело, но старик не обратил на это внимания: он так торопился, что взлетел по лестнице, пропуская ступени. Затем, не омыв рук, нырнул мимо апсиды с изображением Господа в боковину церковного зала, к исповедальным кабинкам.
– Садись!
Руки в коричневых старческих пятнышках тщательно притворили первую дверь исповедальни, потом – вторую и задернули тяжелую штору: меры предосторожности, которые применялись в исключительных случаях вроде принятия исповеди от церковного начальства или особы королевской крови, путешествующей инкогнито. Брат Нилс понял, что разговор предстоит серьезный. И не ошибся.
– Скажи-ка, сын мой,– явно волнуясь, начал настоятель,– готов ли ты выполнить для приюта и лично меня одно э-э-э… деликатное поручение?
Брат Нилс послушно вытянулся в струнку:
– Что необходимо сделать?
– Найти брата Михаила. Только что я принимал исповедь на «Санта-Фаррала», отпускал грехи одному несчастному. Брат Михаил был со мной, нес свириллион…
Нилс понимающе кивнул, пряча в складки капюшона усмешку. Использование больных в качестве бесплатной тягловой силы было в приюте делом обычным. Именно они катали бочки с вином и грузили на телеги ящики с полными бутылками для отправки.
Что же касается свириллиона – громоздкой бандуры с начинкой из глиняных трубочек с отверстиями и приделанными сбоку мехами для подачи воздуха, то его вообще могли поднять немногие. А уж с задачей тащить свириллион вслед за настоятелем (который исповедовал грешников не иначе как под жуткие потусторонние звуки) и вовсе справлялся один Михаил. Крепкий, как пахотный вол, бледнолицый северянин играючи взваливал на плечо ремень с инструментом и без единой жалобы пер его, куда прикажет настоятель.
– Брат Михаил сбежал,– коротко сообщил настоятель.– Вместе со свириллионом. Сначала я думал, что мой подопечный вернулся в приют, но здесь его нет, я обыскал все. Если бы брат Хаспер не уехал на рынок со свежей партией крепленого «Мирры святого Паллы», я бы послал его, но сейчас у меня нет выхода. Я вынужден просить тебя о помощи. Обойди город и найди Михаила! Немедленно!
– Из-за этого и звонили? – удивился Нилс.– Вы опасаетесь за инструмент?
Старик нетерпеливо сжал кулаки:
– Да гори он синим пламенем, гроб с музыкой! Мне нужен сам Михаил! Срочно! Если окажет сопротивление – лишай сознания и тащи волоком!
– То есть как? – совсем растерялся Нилс.
– Быстрее! – Пальцы настоятеля принялись перебирать четки с такой скоростью, что отдельные бусины слились в единую янтарную окружность.– Иначе он может кому-нибудь проговори…
Уже вскочивший выполнять поручение монах замер
