эти слова выводят вокалисты, их повторяет хор, обыгрывает орган. Источник звука становился все ближе и громче.
Нам нужно поторопиться, повторял Дечин. Но почему раньше никто не поторопил?
У него сложилось ощущение, что он и хозяин кафе обменялись паролями.
Вот и дверной проем. Не широкий, двоим не разойтись. Дечин ступил в зал и тотчас узнал его: сразу за ним, откуда доносилась очередная кантата, – главная крипта. Поневоле он ускорил шаг. Его действия повторили остальные моряки.
Громко. Неестественно громко звучала музыка. Дечин уже морщился. И почему он у самого входа в катакомбы не определил, что в главной крипте можно оглохнуть?
Он не слышал резкого звука газа, вырвавшегося из баллона, не видел полковника Юсупова. А если бы увидел, то не узнал…
Лицо Юсупова скрывалось за маской ПДУ. Он, открыв вентиль на баллоне, быстро отступал к двери. Несколько мгновений, и он закрыл ее. Вставив ключ, повернул его раз, другой, прислонился к двери спиной, расслабился, едва пересилив в себе желание сорвать маску, потянуть носом воздух, определяя наличие в нем усыпляющего газа на основе закиси азота. Рассмеялся, трогая чуть подрагивающей рукой резину, обтягивающую его лицо, и небольшой воздушный баллон портативного дыхательного устройства, рассчитанного на двадцать минут автономной работы.
Он открыл вентиль на баллоне с усыпляющим газом до конца, резервуар опустеет за считанные секунды. Похоже, уже сейчас, когда прошло полминуты, газ перемешался с пригодным для дыхания воздухом подземелья.
Перемешался.
Подонки!
Юсупов не жалел о своем шаге. Ему не было жалко моряков, которым он дал многое, а взамен получил нож в спину. Вот сейчас он не думал о том, что фактически спасает себя, – в первую очередь он отдавал должное. Мстил? Пока он такого слова не знал. Самое крепкое выражение, которое вылетало из его рта, – это наказать по заслугам. Он не мог представить, что это крепкое выражение вскоре станет в его представлении самым слабым…
А пока он прислушивался к звукам за дверью. Тщетно. Только Бах. Орган. Вокал. Хор. Только музыка. Наверное, так и должно быть. Сильнодействующий газ усыпляет мгновенно, не дает прийти в себя долгие часы. То, что нужно.
Не снимая дыхательного аппарата, полковник открыл силовой щиток и включил вентилятор. И только после этого открыл дверь в центральную часть катакомб. Подземные коридоры и залы проветрятся не меньше чем через двадцать минут.
На выходе он снял аппарат, оставил его на пороге и скользнул в служебное помещение кафе.
О том, что дела у них швах, Дечин понял, едва шагнул… в пустую крипту. Никого. Все это обман, пронеслось у него в голове.
Самый большой и сильный не выдержал первым. Михаил Сомов, ища опору руками, подался вперед и лицом вниз упал на каменные плиты. Мартин рванул было к нему, но остановился так резко, будто напоролся на стену. Он обернулся к капитану и округлил и без того огромные, ошарашенные глаза. Затем голова его склонилась набок, рот открылся, и с лицом, которое уже ничего
