я слегка заводиться, – а вдруг случился апокалипсис и наступила ядерная зима, гугл-карты исчезли с лица земли, также как и вся человеческая цивилизация, и только ваш отряд остался в живых, и вам нужно добраться до укрытия, пока вы не подохли как все остальные, которые заблудились, потому что не знали, как найти дорогу по бумажной карте и компасу.
От этой картины впечатлительная Миа Робинсон разрыдалась. «Я не хочу оставаться в живых одна!» – рыдала она. «А как же мой хомячок? Он ведь не переживет ядерный апокалипсис?»
– Конечно не переживет, – добила ее Джейн. Тут Миа разрыдалась пуще прежнего и остановить потоки ее слез было невозможно. Пришлось вызывать Мелани, которая начала успокаивать девочку и заверять, что, по ее данным, в ближайшем будущем не планируется никакого ядерного холокоста, и ее хомячок будет жив и здоров, а также ее мама и папа, все живы и здоровы, а мы просто играем в игру, которая называется ориентирование на местности, и все.
Пока Мелани наводила порядок в моем отряде, ее собственная группа по ориентированию не прекращала ориентироваться и откочевала куда-то вглубь леса, где и благополучно потерялась, надо было снаряжать поисковый отряд. В глазах других вожатых читалось осуждение, боюсь, что Мелани в душе уже проклинала меня. Тем же вечером была устроена какая-то общая спевка, где нужно было не только петь впопад, но еще и хлопать в ладоши, а также хлопать в ладоши своего соседа, так что по той силе, с которой Мелани била меня по руке, можно было судить, насколько она меня ненавидит. Надеюсь, что ночью ко мне не полезет жук, а то боюсь, что, если я опять разбужу Мелани, одним хлопком по руке там не обойдется. Вот в Гластонбери, насколько я помню, никаких насекомых не было – это здесь грязь какая-то особенно жирная и привлекает столько живности. Интересно, не слишком ли я старая, чтобы вновь поехать на фестиваль в Гластонбери? Туда можно сорокалетним? Или же я просто помру, потому что не выдержу того бешеного ритма? В том смысле, что я уже не смогу накидываться дурью, потому что как бы уже не комильфо в моем возрасте и положении, а если я буду хлестать сидр в тех количествах, что раньше, то вообще не буду вылезать из туалета, потому что после двух беременностей и родов мой мочевой пузырь уже не тот, да еще туалетные кабинки на таких фестивалях – это же кошмар. Или мне уже перейти в другую возрастную категорию и фестивалить с теми, кому «хорошо за», ну типа дискотеки 80-х. У них там туалеты поудобнее должны быть. Но такие фестивали считаются «семейным отдыхом», и какой смысл бросать своих ангелочков, напиваться в зюзю и вести себя отвязно, если весь уикэнд вокруг вас будут роиться другие семейства со своими детьми. Боже, какая я нехорошая тетя, не люблю чужих детей. Уж Мелани в этом убедилась, и потому она меня ненавидит. Не считая того, что из-за меня она потеряла свой отряд, так еще я нанесла психологические травмы девочкам из своего отряда.
Наконец-то я дома! Наконец-то я нормально помылась! Блаженство. Ну, типа того.
Этим утром, сыграв в американскую рулетку с адской плитой и
