этой машине?
Ричер пожал плечами.
– Такое ощущение, что полжизни.
– На самом деле всего около часа. Но сейчас твои пальчики уже повсюду – на дверных ручках, приборной панели, защелке ремня безопасности, рычаге регулировки сиденья. На подголовнике не меньше десятка твоих волос. По всему сиденью куча волокон ткани брюк и пиджака. На коврике земля из двора дома в Гаррисоне. Быть может, даже ворс ковра.
Ричер понимающе кивнул.
– А я здесь просто сижу.
– Вот именно. А при насильственном убийстве подобные улики должны быть повсюду. Плюс, возможно, кровь и слюна.
– Тогда, наверное, он убивает не в доме.
– Но тело оставляет именно там.
– Значит, ему приходится перетаскивать тело в дом.
Ламарр кивнула.
– Достоверно известно, что убийца проводит в доме какое-то время. Есть доказательства этому.
– Где он оставляет тело?
– В ванной комнате. В ванне.
«Бьюик» дюйм за дюймом проползал мимо места аварии. Старый автофургон на полной скорости врезался сзади в джип, абсолютно такой же, какой был у Ричера. В лобовом стекле фургона зияли две дыры, пробитые головами. Смятую дверь пришлось открывать домкратом. В разрыве разделительного барьера стояла машина «скорой помощи». Вывернув шею, Ричер уставился на джип. Это была не его машина. Впрочем, он и не ждал, что это окажется его джип. Джоди никуда не поедет. Если у нее есть хоть капля здравого смысла.
– В ванне? – переспросил Ричер.
– В ванне, – подтвердила Ламарр, не отрываясь от дороги.
– Все три тела?
– Все три.
– Что-то вроде подписи?
– Верно, – сказала она.
– Откуда убийце известно, что у всех жертв были ванны?
– Когда человек живет в доме, у него обязательно есть ванна.
– Откуда ему известно, что все жертвы живут в домах? Он ведь выбирает их не по принципу жилья. Это в определенном смысле случайность. Жертвы могли жить где угодно. Например, я живу в мотелях. А в некоторых мотелях есть только душ.
Ламарр мельком взглянула на него.
– Ты больше не живешь в мотелях. Ты живешь в собственном особняке в Гаррисоне.
Ричер смущенно отвел взгляд, как человек, который забыл.
– Ну, наверное, сейчас я действительно живу в собственном особняке, – признался он. – Но прежде мне пришлось попутешествовать. Откуда убийце известно, что у этих женщин есть постоянное жилье?
– Это «уловка двадцать два». Если бы они были бездомными, они бы не попали в его список. Я хочу сказать, для того чтобы попасть в его список, они должны иметь постоянное место жительства – в противном случае убийца не сможет их найти.
– Но откуда ему известно, что у всех есть ванны?
Ламарр пожала плечами.
– В любом доме, в любой квартире есть ванны. Лишь в совсем крошечных квартирах-студиях имеется только душевая кабина.
В
