у входа.
Утро выдалось тёплым, кожу лица холодил свежий ветерок, но температура поднялась уже под двадцать градусов, весенний день 24 мая обещал быть ласковым.
Прохор сел на лавочку, рассеянно поглядывая на прохожих, мелькавших мимо центральных ворот парка со стороны улицы Ленина.
Парк официально назывался «Имени 950-летия Суздаля», но все звали его Вспольным, по названию северной улочки – бульвара Всполье.
Нахлынули воспоминания.
Из Плесецка удалось вырваться без особой суеты и экстрима.
Доехали на машине Роберта до Архангельска, сели в самолёт и поздним вечером высадились в аэропорту Шереметьево, терминал В.
Саблин довёз друга до дому: жил Прохор на улице Ярунова гора, в двухэтажной развалюхе номер сорок пять «А» сталинских времён, давно ожидавшей сноса, – и уехал, проинструктировав, что нужно делать в случае, если Прохор заметит признаки слежки. Прохор пообещал и потащился в ванную, собираясь принять душ и лечь спать.
На ум пришли строки Есенина:
Кого позвать мне? С кем мне поделиться
Той грустной радостью, что я остался жив?
Звать никого не хотелось, делиться своими переживаниями тоже, а Юстина просто не стала бы его слушать, потому что не переносила хныкающих и рефлексирующих мужчин. И хотя Прохор таковым себя не считал, намекать ей на свои опасения и страхи никогда не решился бы. К тому же она ничего не знала о его путешествиях по числомирам «матрёшечной» Вселенной, пронизывающих друг друга.
Мысль позвонить начлабу, сказать, что он уже в Суздале и у него всё нормально, мелькнула и пропала. Звонить Чудинову не хотелось тоже, несмотря на его расположение к талантливому сотруднику.
Мимо пробежал парень в красном спортивном костюме, вернулся, постоял рядом со скамейкой, делая наклоны и махи руками, бросил взгляд на Прохора и неторопливо удалился по дорожке к озерку.
Прохор встал, оценивая взгляд, сел обратно.
Парень был не опасен. К тому же Охотники не знали, куда поедет их подопечный и с кем намерен встретиться. Для этого они должны были жить в Суздале на физическом плане, а не засылать свои злобные пси-файлы, зомбируя живущих здесь людей.
Рука невольно потянулась к карману летней безрукавки, где лежал эргион.
Однако искусно сработанный энергоинформационный модуль не являлся средством физического перемещения, он лишь помогал погружаться в транс и нырять сознанию в «прорубь» между числомирами. Тело при этом оставалось в точке перехода, и его мог обнаружить любой человек. Хорошо, если формонавта сочтут потерявшим сознание от сердечного приступа и отправят в больницу. Но Прохора могли заметить и Охотники, а какую задачу поставили им Владыки, можно было догадаться.
С визгом шин перед воротами затормозил спортивный «Киа», в парке появился Данимир Саблин. Белая рубашка и белые брюки подчёркивали загар, полученный им в Италии
