немало для четырнадцатилетнего юноши».
По неписаным законам неженатый человек не может быть монархом. Мальчика придётся женить – тогда окружающие начнут воспринимать его как взрослого, самостоятельного мужчину, главу собственной семьи. Она прекрасно понимала: женить Сашеньку рановато. Но интересы державы требуют… И она – решила! Одна. Никого не спросив. И вполне откровенно написала Гримму: «Соломон сказал: “Всему своё время”. Сперва мы женим Александра, а там со временем и коронуем его со всеми царями, и будут при том такие торжества и всевозможные народные празднества. Всё будет блестяще, величественно, великолепно. О, как он сам будет счастлив и как с ним будут счастливы!»
Она выбрала для наследника невесту, выросшую пусть в маленькой, но прекрасной и свободной (по меркам XVIII века) стране, Баденском княжестве, в любящей, просвещённой семье. Верила: именно такая царица будет хороша для России. И всё-таки сомневалась. Как всегда, делилась сомнениями с Гриммом: «Вы, конечно, знаете, что у нас не женят так рано, и это сделано про запас для будущего… Наш же малый об этом не помышляет, обретаясь в невинности сердечной; а я поступаю с ним по-дьявольски, потому что ввожу его во искушение».
Она и вправду поступила по-дьявольски: понимая, что внук «обретается в невинности» не только сердечной, но и телесной, что не готов стать мужем, прислала к нему весьма искушенную придворную даму, которая должна была научить юношу премудростям любви. Ходили слухи, что с задачей та справилась блестяще. Неудивительно, что стеснительная, робкая девочка-жена не вызывала у получившего урок мальчика-мужа мужских чувств. Не исключено, что именно это стало первопричиной непонимания, обид, а потом и измен.
Родители жениха на бесконечных праздниках по поводу помолвки не бывают: то ли не званы, то ли так выражают протест против поспешных действий государыни. И придворные делают вывод: Павла Петровича можно списать со счетов. О намерении императрицы сделать наследником старшего внука предполагают все, многие – знают наверняка.
А вот Елизавета Алексеевна о своей перспективе преградить свекрови дорогу к трону даже не подозревает. Она выросла в семье, где невозможно было соперничество между родителями и детьми. Только любовь. Она не знала, что такое лицемерие. Улыбка на приветливом, доброжелательном лице свекрови кажется такой искренней. Маленькой Луизе придётся многое пережить, чтобы понять, где лицо, а где маска… Но пока жизнь ей улыбалась (во всяком случае, ей так казалось). Ею восхищались. Не только мужчины. Графиня Шуазель-Гуфье, дама, славившаяся язычком весьма острым, писала: «Полный ума и чувства взгляд, грустная улыбка и кроткий звук голоса проникали прямо в душу; что-то ангельское проглядывало во всем её существе и говорило, что она была создана не для этого мира, а вся принадлежала небу».
Вскоре после свадьбы в юную великую княгиню влюбился последний фаворит Екатерины Платон Зубов. Александр колебался: «Ладить с ним – значит как бы оправдывать
