этот брак, но Люсьена поддержала мать: она считала, что только любовь может быть основой счастливой семьи.
И всё же конфликт со всемогущим братом заставил Люсьена и его молодую жену покинуть Францию и поселиться в Риме, где, взяв его под покровительство, папа Пий VII провозгласил младшего Бонапарта князем Канино. Князь охотно приглашал к себе многочисленных путешественников только для того, чтобы, беседуя с ними, яростно клеймить Наполеона как узурпатора. Наполеон терпел, более того, не раз предлагал Люсьену корону одного из завоеванных государств и титул имперского принца, но только при условии расторжения брака. И всякий раз брат предпочитал короне любимую жену (кстати, она родила ему десять детей).
Вконец разгневанный император запретил Люсьену жить в Риме. Тот отправился в Соединённые Штаты, но по дороге был схвачен англичанами. В Англии, под бдительным надзором полиции, он прожил несколько лет. После падения империи смог вернуться в Рим, помирился с поверженным Наполеоном и всеми силами содействовал его возвращению с острова Эльбы. Во время Ста дней он сблизился с братом, а после Ватерлоо уговаривал того разогнать парламент и установить личную диктатуру.
О том, чем кончились эти уговоры, Люсьен Бонапарт вспоминал в книге «Правда о Ста днях» (о себе автор пишет в третьем лице): «21 июня 1815 года, договорившись со своим братом Люсьеном о том, что тот отправится в Палату представителей в качестве чрезвычайного Комиссара, Наполеон вышел вместе с ним из Елисейского дворца в сад, и какое-то время они шли вместе, поглощённые беседой. Брат настойчиво советовал Наполеону, не теряя времени, разогнать Палату. От толпы, собравшейся на авеню Мариньи, до них доносились крики: “Да здравствует император!” и “Оружия! Оружия!” Крики усилились, когда толпа народа увидела Наполеона. “Вы слышите эти возгласы? – сказал Люсьен. – Одно только слово, и ваши враги отступят. И так по всей Франции. Неужели вы их покинете?” Император остановился, отвечая на приветствия толпы, и затем, повернувшись к брату, спросил: “Кто я по-твоему? Человек, способный наставить заблудившуюся Палату на путь единения, который единственно может нас всех спасти, или же я сродни тем презренным партийным вождям, кои способны разжечь гражданскую войну? Нет! Никогда! Тогда, в брюмере, мы могли обнажить шпагу ради Франции. Ради её же блага сегодня мы должны отбросить её в сторону”».
После второго отречения Наполеона Люсьен пытался отстаивать право на трон маленького Римского короля. Но что он мог без своего великого брата?.. Ему пришлось бежать из Парижа в Италию, там он был арестован и провел шесть недель в заключении в Турине (снова роковые для него шесть недель). На этот раз его освобождению способствовал Меттерних, что странно, учитывая ненависть австрийского дипломата к Наполеону. Возможно, он хотел продемонстрировать (не Люсьену, конечно, а всей Европе) своё великодушие. Возможно и другое: спасти брата попросила сестра Каролина, которую связывали с Меттернихом самые нежные
