ведь написал в объявлении, что рекомендации не обязательны. А необходимый минимум информации о вас я уже знаю.
Полина вздохнула. Нет, все-таки не повезло. Она попала на сумасшедшего.
А баритон нетерпеливо продолжал:
– Так вы записываете адрес? У меня сегодня как раз освободился час. Если вы успеете к двенадцати, у нас будет возможность поговорить.
Полина могла бы просто повесить трубку, но привычка вежливо оканчивать любой разговор оказалась сильнее.
– Спасибо, но, боюсь, мне не подходит ваше предложение, – извиняющимся тоном сказала она, готовясь нажать отбой.
В ответ в трубке негромко рассмеялись.
– Вам примерно двадцать пять лет, может, чуть меньше, – сообщил ее собеседник. Она слышала в трубке слабое эхо его голоса, словно он стоял в очень просторной и гулкой комнате. – Вы ищете работу около двух-трех месяцев, но безуспешно. Вы невысокого роста, у вас светлые волосы, серые глаза. Вы расторопны, умеете рукодельничать, прекрасно считаете в уме, любите собак больше, чем кошек. Если да, то мое предложение вам подходит.
Повисла тишина. Полина ошеломленно посмотрела на свое отражение в окне, словно готова была увидеть там незнакомую женщину.
– Откуда?.. – выдавила она. – Откуда вы знаете?!
– Слышу по вашему голосу. Что здесь удивительного? По тому, как человек разговаривает, можно легко восстановить его облик. Разве вы этого не умеете?
Нет, Полина этого не умела. Для нее голоса в телефонной трубке жили отдельно от своих обладателей.
– Но счет в уме! – воскликнула она. – И собаки! Откуда собаки?
Хотя Полина выразилась путано, собеседник ее понял.
– У вас тембр и скорость речи, как у типичного сангвиника. Сангвиники в силу особенностей характера предпочитают собак, а не кошек. А про счет в уме совсем пустяк. Так мне ждать вас на собеседование?
Девушка помолчала. Трубы за окном ожесточенно дымили. Город, как огромный корабль, словно пытался отплыть от причала – и не мог.
– Да, – сказала она наконец. – Я приеду.
– Тогда записывайте адрес.
До коттеджного поселка пришлось добираться на электричке. Вагон был забит и, казалось, все разбухал и разбухал от вливающихся в него пассажиров. Полину прижало к чьей-то широкой спине в драповом пальто, распластало, будто морскую звезду. На остановках течение сначала относило ее от черного драпового берега, но затем снова прибивало к нему.
Так она и ехала, боком ощущая связку острых ключей в чьем-то кармане по соседству, вдыхая запах прокуренных курток, пота, дешевой туалетной воды… Из чьей-то сумки возмутительно остро пахнуло копченой курицей. Полина сглотнула слюну. Бывают же такие безжалостные люди, которые возят горячих копченых кур в общественном транспорте. Золотистых, с корочкой, с хрустящими крылышками, с нежным бело-розовым мясом…
Чтобы отвлечься от мыслей о еде, она попыталась представить человека, с которым разговаривала
