кивнул и осторожно положил ноги на диван. Потом развернул плед и накрыл им плечи модели.
– Что случилось? – Шепотом спросил он.
– Садись. – Кивнул Иржи на кровать и сам сел рядом. – Я хочу, чтобы ты внимательно посмотрел на мою ладонь.
Иржи зажег на ней не проявленный в нашем мире огонек.
– Ты что-нибудь видишь на ней?
Фаркаш потянулся к его руке, а потом даже отодвинулся.
– Это…огонь?
– А какого он цвета? Как тебе кажется?
– Белого?
«Как интересно, каждый в моем огне видит собственную суть» – подумал художник.
– А теперь посмотри так. – Он встал, укрываясь с головы до ног своим пламенем.
– Вы сияете, словно Ангел!
– Цвет у сияния какой?
– Белый!
– Хорошо, Йожеф. А теперь посмотри в свое сердце и скажи мне, что там видишь.
– Как?
– Молча, Йожеф!
Фаркаш попыхтел, а потом встал спиной к Иржи и сказал:
– Мне кажется, что вокруг него белый туман. Это что, Иржи?
– Это зародыш светлой магии, Фаркаш.
– Значит, Вы – маг, господин Иржи? – Неожиданно легко поверил охранник.
– Такой же, как и ты. Новорожденный и мало что умеющий.
– Ух ты! А кто нас будет учить?
– Если мы выживем, посмотрим.
– Мы же постараемся, правда, Иржи?
– Пойдем, взглянем на нашу красотку Юдифь. Что-то я не слышу ее сопения! – Художник надел кроссовки.
– А Вы ее любите?
– А ты? – Взглянул на охранника Иржи, шнуруя обувь.
– Мне она нравится. Красивая и добрая.
– Это верно. – Иржи открыл дверь. На диване никого не было.
– Твою ж мать! Недомаги чертовы! Не уследили! – Выругался Иржи, сканируя пространство. – Здесь никого не было, она ушла сама, причем, босиком.
И точно, рядом с диваном валялись ее туфли.
Выскочив за дверь, Иржи растопырил руки. След Юдифи, переплетаясь с другим женским следом, шел в торец древней кладки и там пропадал.
Глава четырнадцатая. Обряд.
– Господин Иржи! – Спросил спокойно Фаркаш. – Вы знаете, где ее искать?
– Не знаю, Йожеф, но догадываюсь. Есть в нашем роду легенды… – Иржи снова зашел в номер, дождался, пока туда зайдет охранник, запер дверь и повесил защитный полог, работающий на обе стороны, причем, с четким приказом не пропускать никого и никуда. То же самое он проделал со стенами и окнами.
– Идем. Думаю, нас уже ждут. – Художник зашел в ванную комнату и проколол палец клинком. Когда выступила капля крови, он привычно мазнул ей по зеркалу, а потом просто дунул на палец. Ранка на глазах затянулась, а зеркало пропало, обнажая черный зев хода.
– Это что? – Шепотом поинтересовался охранник.
– Это
