style="font-size:15px;"> 3
Петра была в списке номером один. Но теперь, когда мы от нее отказались, я перехожу к следующему номеру – молодой женщине по имени Наоми Джордж. Я еще не общался с ней.
Вечером я еду на машине в отель «Ланкастер». Наоми работает там портье. Отель «Ланкастер» – один из тех осколков старого мира, которые сохраняются благодаря былой славе. Здание огромное и роскошно декорировано – сейчас бы такое возводить уже не стали. Построй его, как надо, вышло бы слишком дорого, а экономная подделка под старину выглядела бы до нелепости дешево.
Двери и боковые панели «Ланкастера» стеклянные, сквозь них отлично просматривается стойка портье. Наоми стоит за ней в гостиничной униформе: накрахмаленной белой блузке и синем костюме, и юбка и пиджак оторочены золотистой тесьмой. Волосы у Наоми длинные и темные, а веснушки на носу придают ей более моложавый вид, хотя Наоми уже двадцать семь. И, возможно, у нее до сих пор требуют документы в барах. Только она не настолько невинна, как выглядит.
Поздно ночью я не раз становился свидетелем ее слишком фривольного общения с постояльцами мужского пола. Все они были одиноки, старше ее и хорошо одеты. Более того, Наоми не всегда уходит из отеля по окончании своей смены. Либо она подрабатывает, либо не гнушается случайными связями на одну ночь.
Благодаря социальным сетям мне известно, что Наоми обожает суши и не ест красное мясо. В средней школе она играла в волейбол и встречалась с парнем по имени Адам. Сейчас она называет его не иначе как «кретином». Ее последний бойфренд, Джейсон, три месяца назад куда-то свалил, и с тех пор Наоми одна. Она подумывала завести какого-нибудь домашнего питомца, скорее всего, кота, но пока не сподобилась. У нее больше тысячи онлайновых знакомых, но, насколько я могу судить, настоящих друзей всего двое. Ну, максимум, трое.
А я все еще не уверен, что она – та самая. Мне нужно узнать о ней больше.
Миллисент устала ждать.
Прошлой ночью я застал ее в нашей ванной стоящей перед зеркалом и снимающей макияж. В джинсах и футболке, провозглашавшей ее матерью семиклассницы-отличницы. Дженны, конечно.
– Что с ней было не так? – поинтересовалась у меня Миллисент. Она не назвала Петру по имени – не должна была. Я и так понял, о ком речь.
– Просто она оказалась не той.
Миллисент не взглянула на меня в зеркало. Она наносила лосьон на лицо.
– Это уже вторая, которую ты отмел.
– Она должна отвечать нашим требованиям. Ты же это понимаешь.
Миллисент с хлопком защелкнула крышку на бутылочке лосьона. Я ушел в спальню и присел на стул, чтобы снять ботинки. День выдался долгим, его следовало закончить, но Миллисент посчитала по-другому. Она проследовала за мной в комнату и встала у меня над головой.
– Ты уверен, что все еще хочешь это сделать? – спросила она.
– Да, – обошелся я односложным ответом.
Выказать больший энтузиазм мне не удалось. Меня слишком угнетало чувство вины за то, что я переспал с другой женщиной. Оно поразило меня
