к Клавдии Георгиевне:
– Что у вас тут происходит?
– Да вот, Егор Васильевич, гостья наша, Ярослава, увидела в окно что-то несуразное. Говорит, что похоже на какую-то… ну эту, как её?
– Горгулью. – Подсказала Ярослава.
Егор Васильевич тут же снова взглянул на девушку:
– Значит, это вы видели ту «горгулью»?
– Да не горгулья, похоже просто….
–Лекарства какие-нибудь принимали на ночь? Может, снотворное, успокоительное, горячительное?
–Думаете, я напилась и мне все привиделось? Я точно видела кого-то, и оно сидело на столбе напротив моего окна!!!
–Может, поклонник? Решил серенаду вам спеть?
–Может, для вас это нормально – петь серенады на столбах, но у меня таких безумных поклонников нет! И, к тому, же страшных…
–Для меня ненормально петь серенады вообще, хоть на столбе, хоть под столбом. Я, знаете ли, с девушками другими вещами предпочитаю заниматься.
Ярослава покраснела. И промолчала в ответ. Пожалуй, такая словесная пикировка на грани приличия ей не по зубам. Не хватит ни опыта, ни смелости. Если бы здесь была Ларка, она бы задала жару этому невоспитанному типу.
–Где, говоришь, видела горгулью?
Ярославу покоробил этот внезапный переход на «ты», но она ничего не сказала. Желания спорить по этому поводу не было совершенно.
–На столбе, напротив моего окна.
–Номер какой?
–205.
–Хорошо, прошу всех разойтись по своим номерам, мы все проверим.
Только сейчас Ярослава обратила внимание еще на трех человек, которые вошли в холл вместе с хамоватым Егором Васильевичем – все трое такие же высокие и, судя по внешнему виду, силищи им было не занимать. «Еще бы, если они действительно амбиморфы, то им эту горгулью скрутить как нечего делать». Теперь девушка поняла, почему Клавдия Георгиевна позвонила именно этому человеку. «Или нечеловеку? Неважно! Главное, он может поймать чудовище. Завтра уеду, ей-Богу, уеду! Что-то мне здесь не нравится совсем! Никакого душевного здоровья не хватит так отдыхать».
4.
Егор и сам не знал, зачем хотел задеть эту дамочку. Он узнал ее, это именно она повстречалась им с Андреем вчера в лесу. Она вызывала в нем какое-то странное чувство дискомфорта, что-то похожее на раздражение. Хотелось ее чем-то уколоть и посмотреть, как она будет выкручиваться. С виду ничегошеньки примечательного, разве что коса и серые испуганные глазища. Лицо как лицо – нос, губы, брови – все как у всех. Действительно, откуда здесь поклонникам с серенадами взяться? Так, сейчас не о том думать надо.
Но мысли снова вернулись к заполошной обидчивой девице.
Обиделась, кажется. Подумаешь, ничего такого вроде не сказал. Правда и ничего кроме правды. Особенно церемониться с женщинами Егор не привык. Любовниц старался не обижать намеренно, на подарки
