заплатят. Стекло было новое, дорогое, с напылением. Недавно вставили, и года не прошло. Импорт.
– Поищи свидетелей по окрестным домам, Николай. Может, кто с собачкой гулял. Или бессонницей страдает и в окно смотрел. Слухами земля полнится. Задание ясно, старший лейтенант? Тогда выполняйте. Свободны.
Коля Астахов из кабинета начальника пошел сразу к себе. Настроение, радужное весь день по причине наступающего через три дня Нового года, медленно угасало. Дело с повешенным манекеном было достаточно нелепым, а по опыту Коля знал, что нелепые дела самые сложные ввиду отсутствия логики и смысла в поступке злоумышленника. На Новый год у них соберутся гости, и он обещал Ирке прийти сегодня пораньше, помочь по дому. Они помирились через три недели молчания после очередных семейных разборок, и в доме с утра царила идиллия. Даже возвращаться приятно. Ирка вся прямо засветилась, да и Клара, когда дома все в порядке, становится приветливее, не ворчит со своего кресла по любому поводу и охотнее выходит гулять, хотя терпеть не может холодной погоды. Клара – Колина собака, буль, со сложным характером старой девы. Она вечно недовольна, ворчит и волком смотрит на всех, кто приходит в ним в гости. Коля любит Клару, а Ирочка не обращает на нее никакого внимания. Клара, ревнующая Колю, платит ей тем же.
За три недели Коля и Ирочка соскучились и помирились сегодня утром, когда Коля сжег яичницу из трех яиц, которую готовил себе на завтрак. Вместо неуместной иронии Ирочка молча приготовила глазунью, как он любил, подала кетчуп, хлеб, масло, салфетки и сварила кофе. Коля оценил это и сказал: «Ирка, ну чего мы вечно собачимся?» Они помирились прямо на кухне и решили позвать друзей на Новый год, тем более что подружка Ирки Танечка Зыкова и Соловьевы, живущие с родителями, давно намекают. «Сумасшедший, – сказала Ирочка, вырываясь из Колиных объятий, – мне бежать надо, и не думай даже. Вечером!» И вот вместо вечера вдвоем ему предстоит опрос свидетелей, который, как предвидел Коля, может затянуться надолго.
Глава 3
Дима
Зинаида Константиновна, жена генерала Крымова, лежала в постели с температурой. Генерал, беспомощный, как ребенок, суетился на кухне, где ему было труднее, чем во время военных действий. Он уже разбил чашку, рассыпал на пол сахар и заварил чай в большой кружке, чего Зинаида Константиновна не одобряла. Это называлось «как в английских колониальных войсках». Чай получился очень крепкий, почти черный, и горький. Зинаида Константиновна колониальный чай пить отказалась и попросила горячего молока. И теперь перед генералом стояла задача, практически невыполнимая, – согреть молоко и донести его, не расплескав, до супруги. И тут пришел Дима Сотников. У них на сегодня был назначен сеанс мемуарного творчества.
– Дима, ты знаешь, как кипятить молоко? – спросил генерал, отпирая ему дверь. Был он озабочен, наряжен в пестрый фартук Зинаиды Константиновны, с полотенцем через плечо.
– Знаю, – ответил Дима. – Нужно стоять рядом и стеречь,
