менее больно, чем Дине… И он страдает из-за Марьяши, не может смириться с ее смертью. Нервничает, срывается по пустякам. Они с Русланом – скованные одной цепью, одним общим горем. И Дина заплакала – от жалости к Руслану.
Его можно понять. Он ей сказал года четыре назад: «Я не хочу детей. У нас не будет детей. Не хочу больше».
А он всегда держал слово… И с тех пор, даже в самые горячие минуты, которые были между супругами, помнил об этом своем обещании.
Но Дина так и не уснула – в дверь постучали. «На заставе что-то случилось? Хотя вряд ли, Руслану бы позвонили!» Да и стучали уж слишком тихо, даже робко, неуверенно. Свои так не скребутся.
– Кто там? – тревожно спросила Дина, выйдя в прихожую.
– Хозяйка… Хозяин зови! Говорить надо… Дело есть, – раздалось с той стороны с сильным акцентом.
Дина – несчастная, сонная, испуганная – зашлепала в спальню.
– Руслан… Руслан, проснись. Там эти… Нездешние, что ли. Говорят, дело к тебе. Только оружие захвати.
– Какое оружие? – разозлился муж, вскакивая с постели. – Ко мне должны были прийти. Где ключи от сарая? Ничего в этом доме не найдешь… Вот они. А ты ложись, чтобы я тебя не видел и не слышал! И без вопросов чтобы! Куда пошла?.. Здесь ложись, где нормальные люди спать должны… Ох, горе ты мое… – звенящим от досады голосом воскликнул он, влез в штаны и выскочил из спальни.
Дина упала на кровать, закрыла глаза. Хотелось пить, язык пересох, но она не посмела нарушать приказ мужа. Не стала выходить из спальни, хотя, помимо жажды, ее еще мучило беспокойство за Руслана.
…Сколько прошло времени, Дина не знала. Она все-таки заснула.
И вдруг почувствовала, как Руслан обхватил ее, притянул к себе.
– Динка, Динка… Динка-льдинка! – Он обнял ее, потом поцеловал твердыми сухими губами в шею.
– Больно, – пожаловалась она, приложив его ладонь к своей макушке.
– Ух ты… Шишка! Ничего, заживет, – он перевернул ее, поцеловал в макушку. – А ты сама виновата! Хулиганка. Развратница. Еще неизвестно, чем вы там с Фиделем занимаетесь…
– Как ты можешь так говорить…
– Молчи. Сама молчи, – он раскинул ее руки, колючей щекой провел по груди.
Над дверью монотонно погромыхивал кондиционер, холодный воздух в комнате мешался с горячим – сплетаясь, пылали два обнаженных тела…
Руслан дышал громко, со свистом, через нос.
«Он меня любит. Он все равно меня любит, несмотря ни на что!» – с отчаянием и нежностью подумала Дина, судорожно, торопливо обнимая мужа.
Если в ней и была еще какая-то обида, то она растаяла, исчезла, испарилась – словно вода, пролившаяся в полдень на раскаленные камни. Через несколько минут от нее и следа уже не осталось.
Утром Руслан уехал на заставу, а Дина, как всегда, отправилась на работу.
Вышла из дома и остановилась в изумлении
