Давай двигать отсюда, – не ответив на мой вопрос, предложила Ольга. – Задолбалась здесь сидеть.
Она направилась к выходу, и мне ничего не оставалось, как последовать за ней.
– Прогуляемся пешочком, – сказала она. – Тут недалеко. Заодно в магазин зайдем, жратвой затаримся.
– Думаю, нам пора проститься, – сказала я.
– Что так?
– Решайте свои проблемы, а у меня другие планы.
– Эк тебя заносит, то «выкаешь», то «тыкаешь». Ты уж определись. Лично я за демократию и доверительность отношений. А что касается проблем, сдается мне, у тебя их ничуть не меньше. Я утречком в твой паспорт заглянула, уж извини мне мое любопытство. Документик-то, девонька, не твой. Что скажешь?
– Скажу, что это не ваше дело.
– Правильно, не мое. Ты мне помогла, а я добро помню. Короче, держись меня, и с божьей помощью решим все проблемы. Постепенно.
– У меня в этом большие сомнения, – проворчала я.
– Потом расскажешь.
В общем, я продолжала шагать рядом с двумя пакетами в руках, Ольга мурлыкала под нос популярную песенку, мимо нот, но с душой. Несмотря на ее залихватский тон, чувствовалось: что-то ее беспокоит. Впрочем, неудивительно. Может, она просто боится остаться одна? Копаться в чужой сумке большое свинство, а я тоже хороша, могла бы позаботиться о паспорте.
В супермаркете Ольга сразу же направилась к банкомату, поменяла пять стодолларовых банкнот на рубли.
– Жди здесь, а я быстренько по залу пробегусь.
Быстренько у нее не получилось. За это время я трижды собиралась сбежать, но вместо этого осталась стоять на месте. «Уехать я всегда успею», – утешала я себя. Похоже, Ольга во мне нуждается. Или я в ней? Ладно, потом разберемся.
Она появилась с большим пакетом в руках и сказала весело:
– Смерть от голода нам не грозит.
Выйдя из супермаркета, мы отправились по узкой улочке, которая вывела нас к новеньким особнячкам. Они жались друг к другу, соревнуясь в высоте заборов и в количестве машин, припаркованных у ворот.
В хитросплетении здешних переулков сам черт бы не разобрался, но Ольга, похоже, неплохо ориентировалась. Где-то через полчаса мы остановились перед покосившейся калиткой из железных прутьев, слева и справа кирпичные заборы, и вдруг неказистая калитка и сетка рабица по сторонам. Сунув руку между прутьев, Ольга открыла калитку. Узкий проход между заборами вывел нас на участок, заросший травой. Три высоченные березы, а в глубине участка дом, одноэтажный, из белого кирпича. На окнах железные решетки, вид абсолютно нежилой.
– Это твое надежное местечко? – нахмурилась я.
– Не нравится? Внутри он выглядит лучше.
Она поднялась на деревянное крыльцо с покосившимся козырьком.
– Дом давно пора снести, – не унималась я.
– Ага. Землица здесь на вес золота. Оторвали бы с руками, да хозяина никак не найдут.
– А что с ним случилось?
– Ничего. Не любит он свои
