и что же, ты настоящий мужчина, и этого у тебя никто не отнимет.
Он протянул к ней руки, желая обнять, но в это мгновение проснулся от сладостной боли желания, наполнившей всё его тело. «Да, да, это, конечно, была она, – вздохнул он, поражённый прозрением. – Я должен был догадаться! Недаром говорят, что сон – это интуитивное осмысление действительности. Постеснялась своего возраста, вот и не открылась, но на такое действительно была способна только она, эта смелая и волевая женщина. Увы! Теперь уже я обречён всю жизнь стесняться своего искалеченного тела…»
С той поры ему постоянно стали сниться эротические сны, а помочь себе он был не в силах. Особенно усилилось желание, когда стало ясно, что левую руку, стараниями Лизы и Лейлы, удалось сохранить. Постепенно уходила боль, сходил отёк. Однажды утром он понял, что может пошевелить пальцами. Впервые за все эти дни он ощутил что-то похожее, на радость. Во время утреннего обхода он показал хирургу, как движутся пальцы, и тот заверил, что рука спасена. Обе его спасительницы, Лиза и Лейла, не скрывали радости, смотрели на него, как смотрит мать на выздоравливающего ребёнка. Днём, когда ухаживающая за ним Лейла попыталась поставить ему утку, произошёл конфуз, из-за которого они оба зарделись, а Руслан тихо сказал ей:
– Больше не надо, я сам. – И локтями натянул на себя одеяло, скрывая своё желание.
Лейла спорить не стала, и, пока Руслан не научился ставить утку выздоравливающей рукой, обслуживать его она просила бабу Зину.
Странные и мучительные отношения сложились у Руслана с Лизой. Когда-то он страстно мечтал увидеть её хотя бы ещё один раз. Показаться ей во всей своей мужской силе, узнать у неё, почему она перестала писать. Сейчас же он хотел только одного: чтобы её не было рядом. Да, он был ей благодарен за то, что она спасла его руку от ампутации, но мысль о том, что он вызывает у неё чувство жалости, была непереносима. Из разговоров раненых, которые давно лежали в этом госпитале, он знал, что Лиза замужем, детей нет и её муж-хирург работает в полевом госпитале на Северо-Западном фронте и какая-то причина мешает им быть вместе. Ходили сплетни, что к ней неравнодушен оперировавший его хирург – осетин, у которого за линией фронта остались жена и сын. И все эти сплетни, и она сама вызывали у него неприятное чувство. Кроме того, Лиза очень изменилась и стала мало похожа на прежнюю, весёлую и озорную девчонку. На её сильно похудевшем лице некрасиво выдавался крупный нос. Между бровями залегла глубокая складка, а так красившая её улыбка редко появлялась на строгом и сосредоточенном лице. Она ни разу не попыталась заговорить с ним. Как-то после болезненной перевязки Лиза погладила его по жёстким волосам, но он, дёрнув головой, дал понять, что ему неприятно, и она, убрав руку, больше его не задевала.
Когда фронт отошёл на Запад и поползли слухи, что их полевой госпиталь перемещают ближе к его новой линии, Руслану предложили продолжить
