всё-таки мы смогли исполнить задуманное, приятель! – хлопнув по плечу незадачливого спутника, довольно сказал лохматый Мрак.
– Нам просто повезло! – улыбнулся в ответ Максимум, не веря своему счастью.
– Погодите радоваться, мы же не знаем, что нас ждёт дальше, – возразил Мэр.
– Да иди ты… – отозвался здоровяк. – Пока есть возможность радоваться, значит, надо радоваться, а там видно будет.
Вскоре их фигуры скрылись вдалеке.
Обход
Добра, приветлива, гостеприимна, радушна и услужлива благословенная обитель дурдома. Каждый занимается здесь своим особенным делом, каждый без раздумий окажет помощь любому просящему, каждый рад видеть своих друзей и знакомых, ну, разве кроме бедного Вениамина, которого судьба заставила присматривать за пациентами в дневное время. Так с тяжёлым, удручающим лицом час за часом обходил он длинные коридоры психушки, заглядывая в окошки палат, и мрачным взглядом взирал на весёлых или отчуждённых больных. Вот и сейчас он остановился у двадцать второй палаты, где симпатичная медсестра с длинными русыми косами сделала укол внутримышечно одному местному «жильцу», приложив, как полагается, белую мокрую ватку. Больной, учуяв запах спирта, как только медсестра ушла, немедленно облизал ватку, наслаждаясь вкусом алкоголя. Греков с перекошенным от отвратительного зрелища лицом поспешил к следующей двери.
«Вот ведь работёнка проклятая, другие люди в офисах сидят и деньги лопатой гребут, а тут смотри целый день за придурками. Того гляди и сам таким же станешь!» – озлобленно подумал толстяк, заглянув в двадцать третью палату.
– Здравствуй, малыш! – ласково поприветствовал мужик, закутанный в белую простыню с удачно пристроенным табуретом на спине.
– Это ещё что такое? – воскликнул от неожиданности Вениамин, отворив дверной замок и войдя в палату.
– Ты что, совсем не узнаёшь меня? Ну-у, я так не играю, – обидчиво сказал укутанный с головою больной и «полетел», расправив руки, громко жужжа. – Ведь я самый лучший на свете друг – Карлсон, и мне полагается немножечко пошалить! – с этими словами «Карлсон» чуть было не убил дежурного санитара, запустив в него табуреткой, которую с себя снял. Вениамин едва от неё увернулся, отскочив в сторону.
– Спокойствие, только спокойствие!!! Дело-то житейское! – громогласно заявил счастливый «житель крыши», имитируя включённый пропеллер и прыгая по комнате, словно взбесившееся кенгуру.
– Пора валить с этой работы… – пробормотал ошарашенный толстяк, запирая дверь, и поковылял к очередной богадельне. Весёлая детская песенка встретила его.
– Подпевай! – обрадовано крикнул глуховатый зрелый мужчина, увидев широкое лицо Грекова, которое не помещалось в квадратном окне. Далее был бегающий человек с несуществующим сачком по палате, ловя невидимых бабочек, за ним парашютист, бесконечно прыгающий
