на стол, нагнулся, всматриваясь в цифирь наборного замка.
– Номер забыл? – напугалась Лора.
Я схватился за голову:
– Забыл! Е-к-л-м-н! Забыл! Что теперь делать?
– Я знаю мастерскую, это тут, недалеко…
Я обрадовался:
– Ага! Давай лучше прямо в ментовку заглянем, попросим пособить наших защитников-лимитчиков!
– А что там? – тыкала Лора пальцем в чемодан.
– Я ж тебе сказал – меч волшебный, называется кладенец – в смысле ма-а-аленький такой клад, как бы игрушечный… Можно сказать, кладюнечка…
– Кот, противный живой трус, перестань мучить! Вспоминай лучше номер, балда ты этакая!
– Подожди, давай подумаем… Может, ты мне поможешь… Что-то я запамятовал – когда у меня день рождения?
– Экий ты садист, Котяра! Код – 25–04–62! 25 апреля 1962 года!
– Отпираем! – Я быстро закрутил колесиками-шестеренками замкового кода, и это было сказочное удовольствие – будто пальцами влез в волшебные часы, махонькую машинку времени. Щелчок!
Поднял крышку и увидел, что у Лоры вытянулось лицо.
Ах, какой же роскошный чемоданчик мне впарили когда-то за несусветную цену в магазине «Хэрродс»! Откинувшаяся крышка отделена дополнительной перегородкой на молнии. В днище чемодана, в глубоких покойных нишах, обитых светлой замшей, лежит бельгийский автоматический карабин «зауэр». Отдельно ствол, отдельно приклад, затвор, оптический прицел, четыре переливающиеся ярой медью гильз обоймы с патронами. Красавец ты мой! Неописанный! Таможней!
– Кот, ты что, сдурел? Зачем это?
– Привет из прошлого, – доброжелательно улыбнулся я. – Забыла, что ли? Это ж мой рабочий инструмент…
– Кот, у тебя же пистолет есть уже… Зачем тебе? – Лицо ее дурнело от натекающего тона тревоги.
Ласково оглаживая полированную ореховую поверхность приклада, я поделился:
– По сравнению с этой машинкой пистолет – просто уличная рогатка!
– Кот, что ты придумал? Я тебя спрашиваю – зачем?
– Сезон скоро открывается – на охоту пойду, – невозмутимо сообщил я. – В этом году разрешена охота на бронтозавров…
– Кот, хочешь – на колени встану?
– Никогда, любимая! – подхватил я ее на руки. – Мы же кладенец-то не осмотрели полностью… Кладик-кладюнечку нашего…
Рывком разодрал я молнию на крышечном отсеке чемодана, и оттуда посыпались на карабин обандероленные пачки долларов. Потом несколько паспортов, кредитные карточки «Виза» и «Мастер-кард», и уж конечно, мы без этого никак не можем, – мое большое цветное фото. Тут я еще совсем молодой, орел, красавец и кавалергард, в чемпионской ленте, усыпанной бесчисленными спортивными медалями, жетонами и почетными знаками.
Я сорвал с пачки бандерольку, потом с другой, с третьей – деньги зеленой вьюгой полетели по комнате, я хватал их пригоршнями и сыпал на Лору с диким развеселым криком:
– Смотри, подруга, сколько
