придушила парня, чтобы тот не мог кричать. Она не хотела, чтобы с первого этажа сюда поднялся хозяин или его раб, желающий разобраться с шумными постояльцами.
– Ты сдал нас, сообщил, куда пойдет навклер, а потом и мы!
– Да кому я это мог сказать?!
Лицо Мустифа побагровело, он задыхался, но не пытался вырваться. Хоть он и мужчина по рождению, но эта женщина намного сильнее.
– Я все узнаю, – Хенельга оскалилась.
Из-под лезвия ножа появилась капелька крови. Кровь предателя потекла вниз, окрасила предплечье женщины. Эта кровь была горячей, но не могла затушить пламя ненависти.
Этого обманщика она собиралась резать по кусочкам, выпытывая правду. Он бы все рассказал, хотя это теперь не требовалось.
Внизу послышался какой-то шум. Хенельга сначала не обратила на него внимания. Драка какая-то. Подобное случается в портовых табернах с завидной регулярностью. Но шум не затихал, это была не стычка каких-то докеров или моряков. Шум нарастал, затягивал весь зал.
Хенельга отвлеклась, прислушивалась. Этим воспользовался Мустиф. Он знал, как надо поступать, если тебя схватили за горло. Для этого много ума не надо, действовал парень инстинктивно, только потом подумал, что у женщины нет яичек. Но все равно, удар между ног, заставил женщину ослабить хватку. Она побледнела, чиркнула ножом по коже, но хоть не рассекла ее глубоко.
Зажав рану на шее, Мустиф оттолкнул от себя фурию и сполз по стене. Он пытался отдышаться, лишь краешком сознания понимая, что надо бы бежать. Перебирал ногами на месте, но никак не мог подняться.
Незапертая дверь распахнулась, в комнату ввалились давнишние бандиты. Они схватили Хенельгу, выбили из ее руки нож и быстро связали. Пусть она женщина, но недооценивать ее не собирались. Словно знали, с кем имеют дело.
Та же участь постигла Мустифа, но с парнем обошлись мягче – стукнули по голове, да связали ему руки за спину.
Обезвредив, их вынесли в коридор, а в комнате осталось двое. Они тут же принялись перетряхивать пожитки чужестранцев.
Оглушенных пленников снесли вниз, где царил форменный бардак. Все столы перевернуты, на полу кровь, выбитые зубы и клочки волос. Трупов не было, просто нападающие раскидали всех, кто не хотел по доброй воле покинуть помещение.
Хозяин таберны лежал на полу со связанными за спиной руками. Он громко ругался, булькая кровью. Выплевывал иногда обломки зубов. Из-за занавеси, что отделяла кухню от общего зала, выглядывали рабы, но они не смели вступиться за хозяина. Хотя того требовал закон.
Хенельга начала приходить в себя. Руки были надежно связаны, но ноги остались свободны. Можно подняться и сбежать. Если бы удалось отвлечь врагов. Женщина озиралась, ища возможность. Мустифа бросили рядом, тот счел за благо не дергаться, хотя кровь текла по его шее.
– Парень ранен, скоро умрет, – сказала Хенельга на языке данаев.
На ее слова не обратили внимание. Толи понимали, что рана ерундовая, толи им
