Герцог щелкнул челюстью, выскочил из-за стола и набросился на Синего. Привычный к безумным праздникам, к тому же порядком уже опьяневший народ нестройно проорал «С днем рождения!», хотя некоторые пели «Happy birthday to you!» и попытались усадить Синего за стол. Тот сопротивлялся и орал, что утопит Андрея в водке, что звучало теперь вполне заманчиво.
Андрей убрал ладони с лица и посмотрел на Киру. Она сидела какое-то время с широко открытыми глазами, пытаясь найти какое-нибудь всепрощающее объяснение происходящему, но, судя по тому, как отчаянно выгибались её брови, объяснения не находилось. Она встала из-за стола и, стараясь не смотреть на тех, кто сидел за ним, вышла в прихожую. Андрей очень хотел пойти за ней и объяснить ей, как ему жаль… что она все это видела… стоп, она же должна была когда-нибудь узнать… пообещать ей, что это больше не повторится…на каком основании? Сейчас же повторилось?.. Пообещать её хоть что-нибудь, лишь бы она дала ещё один шанс всё исправить. Зачем? Разве он может хоть что-нибудь исправить?.. Разве он способен изменить себя?
Друзья, совсем обнаглев, вытаскивали новые бутылки (и где только прятали?) и разливали по бокалам. Андрей подхватил одну из таких бутылок, не обращая внимания на Синего, которого оттаскивали в другой угол комнаты, чтобы он не убил Андрея. Привычным движением сорвав с горлышка крышку, он подошел к окну. Уже стемнело, теплый ветер слабо шевелил жалюзи. Андрей тупо посмотрел в оранжевое небо, усеянное серыми облачками потом перевел взгляд вниз и стал ждать. Через пару минут из подъезда выбежала Кира – она разговаривала по телефону. Андрей забеспокоился, но уже вскоре к дому подкатило такси. Она уехала, ни разу не посмотрев в сторону того окна у которого стоял Андрей. Он запрокинул голову и стал глотать спирт как воду, страстно желая умереть от передоза.
***
Андрей повернул ключ, толкнул тяжелую дверь и первым осторожно вошел в квартиру. « Наверное, – решил он, – примерно так чувствует себя спецотряд на вражеской территории». Вениамин, вынужденный идти со скоростью улитки позади племянника с легкой жалостью в сердце смотрел, как тот оглядывается по всем сторонам и, кажется, с трудом удерживается от того, чтобы перебегать от стены к стене, как в фильмах про шпионов. «Наверное, – думал Вениамин, – если меня бы здесь не было, он бы уже сидел на люстре».
Немного порыскав в квартире под обеспокоенным дядиным взглядом, Андрей чуть-чуть успокоился, потому что все осталось таким же, как было до его ухода. Разве что в прихожей висел новый календарь, сменилась пара дверных ручек и появились новые картины. Андрей даже нашел в себе силы полюбоваться своей любимой картиной – потрясающе красивым пейзажем скалистой местности, где среди обломков огромных камней красовался изящный и печальный, строгий небольшой замок, всем своим видом намекающий на готику и средневековье. Воздав дань эстетической стороне жизни, Андрей плашмя упал на стоявший под картиной диван и мгновенно уснул.
Отвратительный,
