или просматривает отчет, готовясь к завтрашней встрече со своим торговым агентом. Рошфор уж точно не будет стискивать зубы от бессильной злобы или кипеть от праведного гнева. Он-то считал вопрос решенным.
Калли состроила гримасу и бросилась в кресло, стоящее подле кровати. Она не позволит распоряжаться собственной жизнью. Она привыкла считать себя молодой дамой, живущей по своему усмотрению, придерживаясь, разумеется, установленных обществом рамок. Спроси ее кто-нибудь прежде, она без колебаний ответила бы, что вольна делать что заблагорассудится и что она сама хозяйка своей судьбы. Конечно, во многом Калли уступала бабушке, потому что хотела жить с нею в мире и согласии, но при этом чувствовала, что сама принимает такое решение, а не подчиняется чьим-то приказам.
Она шла туда, куда хотела, принимала гостей, которых хотела видеть, и отклоняла неугодные ей приглашения в театр или на светский прием. В ее доме слуги ждали ее распоряжений. Калли покупала то, что ей нравилось, расплачиваясь собственными деньгами, и, хотя счета ее оплачивал агент, она понимала, что просто таков был заведенный порядок. Счета Сенклера погашались таким же образом. Несмотря на то что вложением ее денег заведовал брат, он всегда объяснял ей, что хочет сделать, и спрашивал ее мнения. Калли всегда соглашалась с его предложениями только потому, что считала их разумными. В конце концов, Сенклер занимался делами уже много лет и прекрасно со всем справлялся.
Теперь девушка осознала, что ее видение свободы обернулось иллюзией. Просто прежде ей никогда не доводилось злить брата. Он никогда не перечил ей касательно гостей, покупок или визитов, но то, что она полагала свободой, таковой не являлось. Каландра просто жила в очень большой клетке и никогда не касалась прутьев.
До сегодняшнего дня.
Калли вскочила на ноги. Она уже взрослая; многие женщины ее возраста замужем и даже имеют детей. Ей сейчас на пять лет больше, чем было Сенклеру, когда он унаследовал титул. Она не станет покорно следовать его приказам, ведь это будет означать лишь одно – что она признает главенство брата над собой. Калли решила, что ни за что не станет ложиться в постель, чтобы на следующее утро проснуться и сделать вид, будто ничего не произошло.
Некоторое время она стояла, размышляя, затем устремилась к маленькому бюро, стоящему у стены. Поспешно черкнула записку, подписала ее, затем сложила и скрепила своей печатью. Надписав имя брата, она оставила конверт у себя на подушке.
Схватив плащ со стула, куда она небрежно сбросила его раньше, Каландра накинула его на плечи и завязала завязки. Осторожно приоткрыв дверь, выглянула в коридор и осмотрелась. Бесшумно ступая, девушка направилась к лестнице для слуг и, спустившись по ней, оказалась на кухне. Здесь тоже все было спокойно, мальчик-судомойщик спал, свернувшись калачиком, на одеяле у очага. Он даже не пошевелился, когда Каландра на цыпочках прошла мимо него, открыла дверь черного хода и вышла из дома.
Девушка осторожно прикрыла за собой дверь и стала пробираться по узкой дорожке,
