style="font-size:15px;"> – Так сложно вовремя остановиться? А ведь когда ты расторгла брак, у тебя это получилось.
– Ты начал первый.
– Муж имеет право спросить, что случилось с деньгами меньше чем за месяц.
– Ты говорил, тебе все равно. Ты ничего не хотел знать о моей жизни – как не хотел делиться подробностями своей. И я перестала пытаться себя обмануть. Наш брак был построен на чистом расчете, так что, предложив его расторгнуть, я сделала тебе одолжение.
– Можно и так сказать.
– И я пытаюсь сделать это одолжение снова, но ты меня удерживаешь. Зачем?
– Потому что ты мне должна. – Он с такой силой вцепился пальцами в подлокотник кресла, словно она должна была его от чего-то удержать.
– Я многим должна, дождись своей очереди.
Звуки лифта заставили их прервать перепалку, но напряжение было разлито в воздухе. Из разъехавшихся дверей показался привлекательный мужчина в сшитом на заказ костюме, на котором блестели растаявшие снежинки. Гладковыбритый, спокойный и уверенный, он казался совершенно не озадаченным присутствием в гостиной сиротки в больничной пижаме.
– Вы, наверное, Имоджен. – Он говорил с теплым итальянским акцентом. – Не вставайте. Витторио Донателли. Витто, per favore.
– Тебе Гвин написала?
– А фотографы проинформировали, что Имоджен – твоя жена. Congratulazioni. – Он жизнерадостно улыбнулся. – Они попросили дать комментарий, и я сказал, что очень счастлив за тебя.
– Издеваешься? – Казалось, еще немного – и Тревис взорвется.
– Я ничего не говорила.
– Тебе и не нужно было.
– Паспорт просрочен, студенческий я давно потеряла. Иногда одного удостоверения личности не хватает. Да кого вообще волнует, за кем я была замужем? Я никто, да и ты лишь один из множества нью-йоркских бизнесменов.
Мужчины обменялись взглядами, и она вспомнила о Гвин.
– Она тут ни при чем, – сказал Тревис.
– Я поговорю с ней, но ты ее знаешь. – Улыбка Витто погасла, и он направился наверх.
– Клянусь всем на свете, я не хотела становиться частью этого спектакля и отказывалась от любых просьб об интервью.
– Почему я должен верить, что ты думала о ней?
И о нем. Но зачем пытаться его убедить?
– Я не могу тебя заставить. Ты либо веришь, либо нет.
Даже потерпеть поражение в борьбе за социальные блага было не так больно, как видеть его недоверие.
– Это ты виноват, что о нашем браке узнали – наверняка тебя видели, когда ты перевозил меня в другую больницу и улаживал все дела по своему золотому телефону. Оставил бы меня там, где я изначально лежала.
– Это прошлогодняя модель. Уже вышла из продажи.
– Да какая разница. Все равно из-за тебя я кажусь важной птицей. Мне это не нужно.
– Давай отвлечемся от обвинений и подумаем о последствиях.
