на пять минут опоздала! Я по-твоему должен… – Максим Викторович отрыл дверь с настроением «разорвать всех в клочья». На его этаже, видимо, вышла из строя лампочка, и когда луч света из квартиры осветил меня, он резко замер, сощурил глаза, осматривая с ног до головы. Трижды. И каждый раз все с большим интересом, по инерции делая шаг вперед. – Вы к кому?
– К вам, – переминаясь на месте, выпалила я, искренне желая быть выгнанной, чем так позориться. – Баева я, господин ректор.
Лицо репетитора надо было видеть. Сперва он не поверил моим словам и очень даже обидно усмехнулся. Дескать, куда Баевой до тебя? После чего вдруг замер, видимо, разглядев знакомые черты лица. На висках его появились капельки пота, желваки заиграли, а зубы странно заскрипели.
– Черт бы тебя побрал! – прорычал он сквозь зубы с такой злостью, что стало не по себе. Клянусь, я почти слышала, как бешено стучало его сердце, а пальцы переломали шариковую ручку. – В смысле… Входи, Баева.
Услышав приказ, я проследовала вперед, а Круглов остался сзади. Послышался странный мучительный стон:
– Урок будет чертовски длинным.
– Что? – резко развернувшись, я успела заметить, что взгляд Максима Викторовича блуждал слишком низко. Неприлично. И глаза были такими черными, с поволокой, словно у очень пьяного человека.
– Ничего, – фыркнул он. – Иди давай быстрее.
Сев на то же место, что и в первый раз, я закинула ногу на ногу и уложила юбку так, чтобы выглядеть прилично.
– Быстрее, Баева! – рявкнул чересчур нервный репетитор, заставляя меня по инерции выпрямить спину: осанка по струнке, грудь вперед! – Чем быстрее начнем, тем быстрее закончим…
Только вот я не рассчитала, что одежда новая – узкая. Верхняя пуговка с треском оторвалась, отлетев в сторону. Там образом, мой более-менее приличный вырез перерос в маленькое бедствие. Щеки моментально покрылись румянцем, кожа стала мокрой. Последнее совершенно не помогало, ведь ткань облепила тело как вторая кожа!
Глаза Круглова стали похожи на два стеклянных блюдца. Проследив, как пуговка упала на ковер, он закашлялся так сильно, что я не удержалась, встала и похлопала его по спине.
– Сядь, Баева! – сквозь зубы протяну мужчина. – Прошу тебя, просто сиди.
– Но я ведь просто хотела… – растерялась я, делая шаг назад.
Каждый раз реакция Максима Викторовича на меня была словно пощечина. Он ненавидел меня так явно, что даже не смотрел. Пялился в учебник! Между прочим, перевернутый вверх ногами. Да и очки его запотели. Что там вообще можно увидеть при таком раскладе?
– Не знаю, что ты хотела, – выплюнул сквозь зубы он. – Но как всегда вышло наоборот!
Прикусив губу от обиды, я едва сдержала слезы. Чем я заслужила такое отношение? Сев на место, достала учебник и принялась за домашнее задание. Зачитав первую часть, подняла взгляд на Круглова. Удивительно, но за пять минут он не сделал мне ни одного замечания. И снова
