Ему ничего не светило с этой женщиной, хоть он и барон, а за эту победу, может быть, он станет графом и национальным героем – спасителем планеты, но… Файра фон Карс останется для него недосягаема, она племянница императора – одна из первых претенденток на трон империи.
– Адмирал, флагман готов перейти на сверхсветовую, – доложил второй флот-капитан.
– Благодарю, Дорк, что с остальными кораблями?
Помощник не успел ответить, поскольку именно в этот момент начали поступать отчеты капитанов. Через три минуты, перейдя на сверхсветовую, остатки флота ушли к планете.
Часть первая.
Несогласные
– Не выходит, – посмотрев на экран монитора, произнес человек в белом халате. – Ни черта не выходит.
Он устало опустился на стул и уставился в стену, несколько мнут он сидел неподвижно, потом провел рукой по густым седым волосам, словно поправлял пробор.
– Как же я устал.
Поднявшись, он дошел до небольшого агрегата, напоминавшего кофеварку, и, достав из шкафчика пакет с какими-то травами, быстро перемолол их, после чего ссыпал в машину и залил водой. Агрегат исправно зажужжал, и через несколько секунд по огромной каменной пещере поплыл запах крепкого настоя, очень похожего на кофе. Мужчина склонился к самому агрегату и глубоко вдохнул.
– Одиннадцать циклов не видел нормального кофе в зернах, – грустно сообщил он пустоте.
Слово-то какое-то дурацкое – «цикл». Как раньше было хорошо – год и все, а теперь цикл. Все потому, что здесь в году триста дней, а не триста шестьдесят пять. Он недовольно посмотрел на свои часы, стекло треснуло, позолота слезла, но они исправно показывали время. Хоть это осталось неизменным, и слово час осталось в лексиконе. Бардак с этими языками. Понятно, что потомки древней цивилизации доминируют, ну на хрена идти у них на поводу? Кофеварка последний раз мигнула светодиодом и выключилась. Мужчина взял давно немытую чашку и налил туда почти черную горячую жижу. Отхлебнув, он повернулся к мониторам, стоящим вокруг двух белых саркофагов.
– Странно, – снова произнес он, больше трех тысяч циклов прошло с момента его последнего использования, а они по-прежнему беленькие, словно только что с конвейера. Ответа на данный вопрос не существовало, да и некому его было дать, голые каменные стены, и все.
Пять лет назад по этим коридорам и залам ходили десятки людей, последний оплот свободных кланов, база Отчаянных мертвецов. Небольшого и слабого клана, жившего в самом конце горной гряды, фактически разрубающей континент надвое. Ими особенно не интересовались, поэтому и занялись в последнюю очередь. Северная окраина, дальше только океан, затянутый почти черным льдом. Странно в этом мире: все было либо черным, либо сиреневым. За последние десять лет мужчина привык к этому. Днем – розовое небо, ночью оно становилось сиреневым, сиреневые листья и трава, почти черная вода. Странно, но уже не режет взгляд.
