быту. Нападает на слабых и социально не защищенных людей: пенсионеров, бомжей, инвалидов, больных. Напасть может из-за голода или нехватки денег.
Семейное положение: Рано потерял отца и мать. Долгое время находился под навязчивой женской опекой, скорее всего, родственниц. Из-за чего негативизирует женщин.
Служебное положение: Постоянной работы нет. Рутина не для него. Скорее сворует деньги у работодателя, чем заработает.
Сексуальные предпочтения: Гомосексуалист, но сексуальные связи редки. Во время наивысшего наслаждения предпочитает мастурбацию. Тщательно скрывает свои наклонности от окружения.
Привычки: Делает фото своих «живых скульптур» и подолгу их разглядывает. На место преступления возвращаться не будет из-за трусости, хотя желание велико. Но не исключено, что в момент обнаружения жертвы будет в зримой доступности. Для него важно, чтобы его экспозицию обнаружили как можно быстрее и в том виде, как он ее задумал.
Одержимость: Копирует сюжет картин Караваджо.
Поведение в быту: Может заговорить с любым, кто будет слушать. Показывает при этом придуманную личность, излишне драматизируя свое детство. Ведет праздный образ жизни. Тратит больше, чем зарабатывает. Нетерпелив, раздражителен. Нелюдим. Если найдет «родственную душу», становится навязчивым и требовательным. Живет в фургоне или в заброшенном здании.
Связь с жертвой: Жертвы неслучайны, он их знает, но не обязательно лично. Сталкивается в быту. Связывает с определенным персонажем по внешнему сходству и встраивает в сюжет экспозиции.
Последующие шаги: Чем чаще убийца будет убивать ради своей «миссии», тем реже ради выживания. Не исключено, что бытовые убийства прекратятся. Объединить преступления двух групп трудно, другой почерк и локация. Сфера комфорта: города, в которых он выставляет свои экспозиции. Сфера обитания: рядом с местами бытовых убийств. В музеях бывал неоднократно, знает режим их работы, скорее всего, заводил с работниками разговор о «своей трагедии».
Прочитав профайл, Кира невольно бросила восторженный взгляд на Бирка. Ну как ему удается проникнуть так глубоко в воспаленный мозг убийцы? Доктор упомянул в профайле бытовые убийства, а это неплохая зацепка. Но как, черт возьми, он до этого додумался?
Рука Расмуса невольно подрагивала в такт музыке, тяжеловесный подбородок лег на грудь. Глаза все еще были закрыты.
– Уже скоро, – туманно произнес Сото.
Кира вопросительно посмотрела на помощника доктора.
– Он слушает арию Nessum dorma в исполнении Пласидо Доминго, а значит, близок к разгадке.
– Разгадке чего?
Сото немного помедлил, размышляя над тем, можно ли раскрывать ей всю информацию, но в итоге все же сказал:
– Десять лет назад к Расмусу привели мальчика, одержимого идеей, что он реинкарнация Караваджо. После тестирования он передал его другому врачу; по его мнению, маленький пациент не был способен
