style="font-size:15px;"> – Не работает.
Девушка расхохоталась. Не зловеще, а по-доброму – так старшая сестра потешается над младшей.
– Конечно, работает, Мэри-Эллен! Смотри.
Мэри-Эллен. Она произнесла мое имя с издевкой или дружелюбно? Хотелось бы верить, что эта особь женского пола ничем не отличается от меня – обычная девица, и вдобавок искренне ко мне расположена. И совсем не хочется предполагать, будто под маской милой девчушки скрывается агент госбезопасности или, как вариант, голограмма студентки, управляемая дистанционно агентом, который задумал поиздеваться надо мной.
Смущала и близость Хильды. Она стояла почти вплотную, чем, собственно, грешили и другие особи, вынуждая меня опасливо пятиться. В САШ-23 преобладала иная модель поведения: по неписаному правилу, мы всегда держались на расстоянии. После ареста и душераздирающей сцены казни я вздрагивала, если ко мне подходили слишком близко. Кожа моментально покрывалась мурашками.
Хильда была такой приветливой, милой и совершенно не замечала моей настороженности. Про таких обычно говорят «симпатичная», а про таких, как я, – «мышь». Ниже меня минимум на два дюйма, но значительно полнее, с развитыми формами – не чета моим выпирающим костям, – она носила жесткий бюстгальтер (лифчик) из плотной, прошитой канителью ткани. Надо сказать, под одеждой лифчик смотрелся нелепым придатком. Я непроизвольно отпрянула, боясь, как бы Хильда ненароком не задела меня своими остроконечными грудями.
Она уселась за стол в слегка вычурной, картинной позе фотомодели с плаката и в доказательство простоты процесса принялась быстро, безукоризненно печатать:
ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЕ СЕНТЯБРЯ 1959 ГОДА
ЭКРАДИ-КОТТЕДЖ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ВАЙНСКОТИИ
ВАЙНСКОТИЯ-ФОЛЗ, ВИСКОНСИН
США
ВСЕЛЕННАЯ
– Поняла? Теперь пробуй.
Двадцать третье сентября 1959 года! Уму непостижимо – или все-таки?..
Нет, все верно. Я нахожусь в Зоне 9, в Изгнании. Надо смириться, приспособиться. Вот только…
Внезапно меня охватил панический страх: перенестись на восемьдесят лет в прошлое, когда еще ни я, ни мои родители не появились на свет. Никто в целом мире не знал меня, не любил, не окликнул бы в толпе. Нет никого, лишь кромешное, беспросветное одиночество.
– Мэри-Эллен? С тобой все хорошо?
С выражением искренней, сестринской заботы Хильда потянулась ко мне, хотя я испуганно шарахнулась в сторону.
– Не прикасайся. Не…
От приступа паники закружилась голова. У ног разверзлась черная бездна и поглотила меня.
Исчезнувшая
Помогите! Помогите, мамочка, папа…
Мне так вас не хватает.
Меня одолевал неутолимый голод, жажда вернуться домой. Я стремилась туда с такой силой, словно незримая рука толкала вперед в отчаянном, головокружительном
